|
По делу обжалуется уклонение от принуждения сервис-провайдера раскрыть данные о личности разыскиваемого за размещение непристойного объявления о несовершеннолетнем на интернет-сайте знакомств. По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции.
K.U. против Финляндии
[K.U. v. Finland] (N 2872/02)
Постановление от 2 декабря 2008 г. [вынесено IV Секцией]
Обстоятельства дела
В 1999 году неизвестное лицо разместило на интернет-сайте знакомств объявление от имени заявителя, которому в то время было 12 лет, без его ведома. В объявлении указывались его возраст и год рождения, детальное описание физических данных заявителя, давались ссылка на личную веб-страницу с фотографией, а также номер телефона. В объявлении указывалось, что он ищет интимных отношений с юношей его возраста или старше. Заявитель узнал об объявлении в Интернете после того, как к нему по электронной почте обратился мужчина с предложением о встрече. В полицию было подано заявление об установлении лица, разместившего объявление, для привлечения его к ответственности. Однако сервис-провайдер отказался раскрыть личность разместившего объявление, считая себя связанным правилами конфиденциальности. Полиция обратилась в окружной суд с просьбой обязать провайдера раскрыть указанную информацию в соответствии с законом об уголовно-правовых расследованиях. Окружной суд не нашел прямого указания в законе, позволяющего обязать провайдера раскрыть идентификационные данные в нарушение профессиональной тайны при наличии не тяжкого преступления, такого как клевета. Апелляционный суд оставил решение без изменения, а Верховный суд отказал в разрешении на обжалование.
Вопросы права
Хотя законодательство страны оценивало дело заявителя с точки зрения клеветы, Европейский Суд обращает внимание прежде всего на его последствия для личной жизни потерпевшего с учетом потенциальной угрозы его физическому и нравственному благополучию и уязвимого возраста. Размещение объявления в Интернете от имени заявителя являлось преступным деянием, вследствие которого он стал объектом посягательства педофила. Такое деяние требовало уголовно-правового реагирования, и эффективное сдерживание должно было подкрепляться адекватным расследованием и преследованием. Дети и другие уязвимые лица имеют право на защиту государства от таких серьезных посягательств на их личную жизнь. Возможность возмещения ущерба третьим лицом, в данном случае сервис-провайдером, не являлась адекватным средством правовой защиты. Должно быть доступным средство, обеспечивающее в отношении фактического правонарушителя, в данном случае лица, разместившего объявление, установление его личности и привлечение к ответственности, а в отношении потерпевшего - получение финансовой компенсации. Государство-ответчик не вправе утверждать, что не имело возможности организовать систему защиты детей от преследования педофилами с помощью Интернета, поскольку распространенная проблема сексуального насилия над ними и опасность использования Интернета в криминальных целях были на момент инцидента хорошо известны. Несмотря на то, что свобода выражения мнения и конфиденциальность коммуникаций обязаны учитываться, а пользователи телекоммуникаций и интернет-услуг должны иметь гарантии неприкосновенности личной жизни и свободы выражения мнения, такие гарантии не могут быть абсолютными, и при необходимости должны отступать перед иными законодательными императивами, такими как поддержание порядка и предотвращение преступлений или защита прав и свобод других лиц. Законодательная власть, таким образом, должна обеспечить основы для совмещения этих конкурирующих интересов. Хотя такая основа впоследствии появилась в виде закона об осуществлении свободы выражения мнения в средствах массовой информации, это не было сделано в период, относящийся к обстоятельствам дела. Соответственно, государство не смогло защитить право заявителя на уважение его личной жизни, предоставив приоритет требованиям конфиденциальности по сравнению с его физическим и нравственным благополучием.
Постановление
По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (принято единогласно).
Компенсация
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю 3 000 евро в счет компенсации причиненного морального вреда.
Вопрос о соблюдении права на уважение семейной жизни
По делу обжалуется высылка, осуществленная на основании "секретного" доклада Департамента государственной безопасности, содержание которого не было раскрыто заявителю. По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции.
Гулиев против Литвы
[Gulijev v. Lithuania] (N 10435/03)
Постановление от 16 декабря 2008 г. [вынесено II Секцией]
Обстоятельства дела
В 2001 году заявитель, гражданин Азербайджана, женился на своей сожительнице, литовской гражданке, имевшей от него пятилетнюю дочь, и получил временный вид на жительство в Литве. Его заявление о продлении срока проживания было отклонено миграционным департаментом на основании "секретных" данных Департамента государственной безопасности о том, что он представляет собой "угрозу национальной безопасности и правопорядку". Заявитель обжаловал отказ в суд, ссылаясь на то, что он проживает в Литве с 1989 г., имеет там имущество и семью, и что его жена ожидает второго ребенка. Административный суд отклонил данную жалобу, руководствуясь секретным докладом Департамента государственной безопасности (содержание которого не было раскрыто заявителю) и его заключением о том, что продолжение пребывания заявителя в Литве угрожает национальной безопасности и правопорядку. Его дальнейшие жалобы были оставлены без удовлетворения. В октябре 2002 г. власти попытались выслать заявителя в Азербайджан и запретить ему въезд в Литву до 2099 г.* (* Так в тексте. (прим. переводчика).) Он скрылся и был выслан в ноябре 2003 г.
Вопросы права
Утверждение государства-ответчика о том, что отсутствовало вмешательство в право заявителя на уважение его семейной жизни, поскольку вся семья могла переехать в Азербайджан, подлежит отклонению с учетом того, что его жена была литовской гражданкой, имеющей прочные социальные и культурные связи с Литвой, и оба их ребенка родились в этой стране. Основной вопрос в данном деле заключался в том, отвечало ли подобное вмешательство насущной общественной необходимости. Вывод Департамента государственной безопасности, сделанный в секретном докладе, о том, что заявитель представлял угрозу для национальной безопасности, был впоследствии использован властями в качестве единственного основания для отказа в разрешении на временное проживание в Литве, несмотря на то, что согласно законодательству страны данные, содержащие государственную тайну, не могут использоваться в административных процедурах, пока они не рассекречены. Отсутствуют сведения о том, что пребывание заявителя в Литве являлось угрозой для национальной безопасности, когда ему впервые был выдан временный вид на жительство в 2001 г., и государство-ответчик не предоставило Европейскому Суду фактических данных, объясняющих причины, заставляющие власти страны полагать, что заявитель представляет собой угрозу. Хотя заявитель имел судимость за кражу, она не являлась преступлением против национальной безопасности. Соответственно, его депортация и запрет на повторный въезд в Литву, где проживали его жена и двое детей, до 2099 г. не были необходимы в демократическом обществе.
Постановление
По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (принято единогласно).
Компенсация
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю 5 000 евро в счет компенсации причиненного морального вреда.
Поделитесь с Вашими друзьями: |
