Политические и правовые учения в Соединенных Штатах Америки в XVIII-XIX вв

в Соединенных Штатах Америки в XVIII—XIX вв.

ких колоний в Северной Америке выделяются два характерных

периода, которые в известной мере разграничивают и ход

идейной полемики по вопросам права, общественного и полити-

ческого устройства. Первый период приходится на начало

XVII в. и простирается до середины XVIII в., а второй охваты-

вает период войны за независимость, выработки конституции и

первых шагов по ее реализации в жизни независимого государ-

ства (вторая половина XVIII в.).
Колонизация Северной Америки англичанами осуществля-

лась в обстановке военного соперничества с Голландией, Фран-

цией и отчасти с Испанией. Она сопровождалась самоотвержен-

ной борьбой с угрозой голодной смерти и болезнями, а также

неудачными попытками обратить в рабство индейцев. В числе

первых поселенцев наряду с крестьянской и ремесленной бед-

нотой находились предприимчивые торговцы и предпринимате-

ли-авантюристы, мечтавшие найти новые источники дохода в

виде месторождений или скоплений золота, как это было у

испанцев. При всем несовпадении интересов и статуса колонис-

тов-поселенцев их во многом объединяло желание обрести здесь

“землю обетованную”, т. е. такое место, где можно было бы жить

в полном согласии с заповедями первых христиан— иметь

чистую совесть, питаться плодами собственного труда и т.д.

Однако под влиянием социального неравенства и конфликтов

эти устремления получили самые различные истолкования и

формы реальной трансформации.
Одним из источников напряженности стал идейный и полити-

ко-организационный конфликт между англиканской церковью и

протестантскими общинами, который был завезен из метропо-

лии наиболее радикальными представителями последних. Про-

тестанты-пуритане (от лат. и англ. — “чистый”, “истинный”)

обвиняли англиканскую церковь в том, что она все еще не

избавилась от многих пороков римско-католической церкви.

Протестанты считали себя истинными реформаторами церкви и

церковных дел и требовали дальнейшего ее очищения от поро-

ков или излишеств. Они оправдывали свое название общей

отрицательной позицией к показной роскоши в быту и церков-

ных обрядах, их отличало скрупулезное соблюдение заповедей

бережливости и воздержанности. Однако самыми волнующими

пунктами разногласий были не вопросы вероучения, а различия

в церковных обрядах, расходах на содержание церковного

храма и его служителей.

Часть пуритан, происходивших из привилегированных и

зажиточных семей, претендовали в своих общинах на руководя-

щую роль и соответствующие должности, а после “очищения”

англиканской церкви и пересмотра ее политического статуса —

на аналогичную роль в делах по управлению колонией. Они

отстаивали, в частности, более широкое социально-политичес-

кое назначение церковной организации. В этом случае все

основные проблемы религиозной жизни тесно переплетались с

проблемами политико-управленческими, которые тем самым

становились предметом заботы пасторов и пресвитеров. Пресви-

теры (выбранные из мирян старосты общины) охотно поддержи-

вали единообразие культовых обрядов и ревниво относились к.

полномочиям таких коллективных собраний, как местные и

общие съезды (синоды) представителей общин.

кую церковь испорченной безнадежно, а кальвинистские прин-

ципы пресвитерианской церковной организации (пресвитеры,

синоды) противоречащими источнику и “закону законов” веры —

Священному Писанию. Для них общность веры некоторого числа

людей, как правило живущих по соседству,— самое важное

основание для объединения в церковную общину, где единствен-

ным духовным руководителем должен быть сам Иисус Христос.

Вступление в такую церковную общину (конгрегацию) добро-

вольно—достаточно заявить о желании стать ее членами и

признать взаимное соглашение о вере (ковенант). Пастор (про-

поведник), староста и дьякон избирались конгрегацией боль-

шинством голосов.
Если умеренные пуритане (просвитериане) различали вслед

за Кальвином два разряда верующих (избранных к спасению и

остальных, осужденных на божью кару), то радикалы исходили

из того, что сама принадлежность к церкви является своего рода

предопределением к спасению, во всяком случае ступенью к

“очищению” и превращению в праведников (“святых”). Привер-

женцы радикального пуританизма получили название “сепара-

тистов”, “индепендентов” (независимых), “диссидентов” (отще-

пенцев, раскольников), “конгрегационалистов” и др.
§ 1. Становление американской политико-правовой мысли
Наибольшим гонениям со стороны королевской власти и

англиканской церкви подвергались местные сепаратисты, а в

меньшей мере преследовались умеренные пуритане, так назы-

ваемые конформисты (от англ.— “соглашаться”, “подчинять-

ся”). Нелояльных священников-англикан отстраняли от дол-

жности. Многие общины сепаратистов были вынуждены скры-

вать свои взгляды и обычаи либо эмигрировать в Голландию и

колонии. Так, группа английских эмигрантов-пуритан из Гол-

ландии вошла в историю под именем “отцов-пилигримов”,

которые искали и нашли в Америке свою землю обетованную.

Еще до того, как сойти с корабля на берег, они составили

Соглашение, в котором было зафиксировано намерение “тор-

жественно и взаимно” объединиться в “гражданский и полити-

ческий организм для поддержания среди нас лучшего порядка

и безопасности, а также для достижения вышеуказанных целей;

а в силу этого мы создадим и введем такие справедливые и

одинаковые для всех законы, ордонансы, акты, установления и

административные учреждения, которые в то или иное время

будут считаться наиболее подходящими и соответствующими

всеобщему благу колонии и которым мы обещаем следовать и

подчиняться”.
Первое публичное издание текста Соглашения было подго-

товлено и выпущено в годы войны США за независимость, а

после принятия Конституции страны американские историки

стали обращаться к Соглашению как важному первоисточнику

американской конституционной истории, как первому в истории

опыту и образцу составления общественного договора об обра-

зовании государства, его организации и деятельности. Однако

подобное истолкование корней американского конституциона-

лизма не лишено известных натяжек и противоречий. Дело в

том, что “святые” лейденской сепаратистской общины совсем не

помышляли отвергать власть английского короля или объявлять

о своей независимости по отношению к метрополии или лондон-

ским купцам, с помощью которых они смогли покинуть Европу.

В самом Соглашении цель путешествия связывалась с основа-

нием колонии в северной части Виргинии “во славу Божию —

для распространения христианской веры и славы нашего короля

и отечества”. День высадки пилигримов торжественно отмеча-

ется в США ежегодно 22 декабря и носит название “День отцов-

пилигримов”.
Характерным примером “земли призвания” стала колония

конгрегационалистов в Массачусетском заливе с центром в

Бостоне, который называли Новым Иерусалимом Нового Изра-

иля, оправдывая претензию местных поселенцев на создание

новой церкви и нового общества с опорой на “истинную веру” и

“праведную жизнь”. Видный представитель “пуританской уто-

пии” (выражение американского историка В. Паррингтона)

умеренный пуританин Джон Уинтроп предпринял усилия к

тому, чтобы социальная и административно-судебная политика

руководителей общины колонистов проводилась в духе строгих

догматов пуританской теократии. Возглавив эту церковь-госу-

дарство в 1630 г., он в течение 20 лет ополчался на безудержное

расточительство, излишества, иные пороки и часто сетовал на

то, что “источники знания и веры столь загрязнены, что люди,

оцеживая комара, проглатывают верблюда”. Нападая на демок-

ратические идеи и проекты реформ, он утверждал, что опасно

передавать государственные дела и правосудие народным кол-

легиальным органам, поскольку “лучшие всегда в меньшинстве,

а среди этих лучших в меньшинстве рассудительные”.
Административные и судебные функции осуществлялись

совместными усилиями магистратов (чиновников) и священни-

ков, причем их контроль распространялся на все стороны жизни

колонистов. Идейной основой для соучастия священников в

делах по управлению колонией послужили слова пророка из

Ветхого Завета: “...Господь судия нам, Господь законодатель

наш, Господь царь наш; Он спасет нас”. Пуританская теократия

быстро выродилась в авторитаризм губернатора и олигархию

магистратов и священников. Эти перемены вызвали сильное

сопротивление фрименов (свободных колонистов-арендаторов),

которые воспользовались своими правами участников собрания

колонистов с тем, чтобы ограничить власть магистратов, сделать

людей, занимающих чиновные должности, подконтрольными,

сменяемыми и в некоторых случаях избираемыми тайны”

голосованием. Таким образом, принципы пресвитерианской ор-

ганизации общины столкнулись здесь с принципами конгрега-

ционалистской общины, для которой характерны три принципа

право каждого члена общины на участие в управлении; автоно-

мия местной церкви; независимость общины от высшего церков-

ного авторитета. Священнослужители здесь выбирались члена-

ми общины путем свободного голосования.
Идеям и практике олигархии священников и магистрата

противостояло также учение индепендентов о священстве всех

верующих и о республике как общей заботе о благе всех и

каждого, но без предоставления кому бы то ни было особых прав

и привилегий. В организации и деятельности самой общины

характерным стало широкое использование института пропо-

ведников (новшество пуритан, вознамерившихся преодолеть

несамостоятельность и безынициативность “бессловесных свя-

щенников”) использование принципа веротерпимости, допуска-

ющего инакомыслие и свободный поиск истины, а также пред-

ставления о государстве как о корпорации, призванной обслу-

живать интересы общества и ответственной во всех своих

действиях перед волей большинства. Эти неординарные по-

ложения доктрины индепендентов распространялись в Америке

талантливыми проповедниками и мыслителями — Т. Хукером

из Хартверда (первая половина XVII в.) и Р. Уильямсом из

Сейлема (середина XVII в.).
Хукер зарекомендовал себя гибким прагматиком. Он критико-

вал цензовые ограничения в избирательных правах и своеволие

местной теократии с позиций “здравого смысла всего народа”

либо идеи народного суверенитета, извлекаемой из библейских

текстов.
Роджер Уильяме (1603—1689) прошел долгий и трудный путь

духовных исканий. Он начал его членом англиканской общины,

затем становился попеременно сепаратистом, баптистом и не-

предубежденным “искателем”. Он говорил о себе в конце жизни,

что все еще не нашел удовлетворительного ответа на вопрос, что

есть истинная церковь. Эта позиция роднит его с реформатора-

ми-пуританами периода английской революции, такими как

О. Кромвель и Дж. Мильтон. Трансцедентный мистический

характер его философских воззрений уживался в нем с пытли-

востью экспериментатора и с надеждой на то, что непредубеж-

денный подход к новым идеям поведет к созданию более

свободного общества, что дух христианской любви уравнивает

самых ничтожных и самых великих и что дух доброй воли

способен направить деятельность государства во имя демокра-

тически толкуемого общественного интереса (республики).
Уильямс вслед за апостолом Павлом рассматривал государ-

ство и его власть как божественное установление, имеющее

целью охранять спокойствие народа во всем, что касается жизни

и имущества граждан. Но этим его назначение не ограничивает-

ся. Каждый законно избранный либо законно принявший до-

лжность государственный служитель является одновременно

служителем божиим и служителем народным. При этом неваж-

но, к какому народу он принадлежит. Отсюда следовало, что

всякий магистрат, вмешивающийся в дела, которые ему не

могут быть доверены народом, превышает свои полномочия.

Учреждение власти производится на основе согласия поддан-

ных и подразумевает их равенство перед законом. Уильямс

допускал возможность изменения такого договора под влиянием

разногласий и необходимости примирить конфликтующие тре-

бования, а также в силу необходимости согласования принципов

общественной жизни с требованиями природы, разума, справед-

ливости и целесообразности.
Много внимания он уделил проповеди терпимости к вероуче-

ниям и к вероисповеданию отдельного человека. Государствен-

ные религии в его представлении — это своеобразные полити-

ческие установления, целью которых следует считать укрепле-

ние государственной власти. Государство само наделяется властью

принуждать лишь под тем непременным условием, что таким

путем обеспечивается справедливость. Правительство, приме-

няющее власть, удерживает свои полномочия не насилием, а

единственно путем компромисса и посредничества, а также

апелляции к здравому смыслу граждан. Государство в трактов-

ке Уильямса походит на огромную корпорацию, призванную

служить всему обществу. Наиболее предпочтительной формой

правления для него является та, при которой будет сброшено

железное ярмо хищных епископов-англикан с их папистскими

обрядами и будут разбиты цепи, выкованные пресвитериански-

ми тиранами, отменена церковная десятина и существуют

многие другие аналогичные “привилегии”, входящие в состав

“сладкого напитка свободы”.

доктрину радикальных республиканцев периода американской

революции, в частности по таким вопросам, как осуществление

народного суверенитета, истолкование смысла общественного

договора, необходимость периодического уточнения конститу-

ции и др.

веренитете и демократическом республиканизме нашли свое

практическое воплощение в ходе создания конституционных

учреждений. Этот процесс отмечен таким памятным событием,

как принятие Соглашения на корабле “Мэйфлауэр” (майский

цветок, боярышник) в 1621 г. отцами-пилигримами, и обеспечи-

вался вначале совместными усилиями метрополии, губернато-

ров колоний и собраниями представителей поселенцев. Наибо-

лее значительными конституционными установлениями этого

периода стали “Основные уложения”, провозглашенные в Кон-

нектикуте в 1639 г., и особенно так называемая Массачусетская

хартия вольностей (1641 и 1648 гг.). В 1641 г. в Массачусетсе при

участии Натаниэля Уорда, большого знатока английского права,

был составлен Свод свобод, в котором были зафиксированы

многие свободы, известные английской конституционной прак-

тике со времен Великой хартии вольностей и более поздним

актам и прецедентам. Среди них упоминались равенство перед

законом, право на справедливое разбирательство судом при-

сяжных, принцип состязательности в суде, право на свободу

передвижения, право на адвокатскую защиту, гарантия права

апелляции. Здесь же была предусмотрена гарантия от жесто-

ких и варварских наказаний, которая стала нормой права в

Соединенном королевстве только после принятия Билля о

правах 1689 г.

монстрировала свой “сверхалчный дух произвольной власти” и

практически отказалась соблюдать Свод свобод, фримены обра-

тились к губернатору с петицией, где содержалось требование

соблюдать права англичан, и добились выработки и принятия

нового, дополненного и более детализированного свода под

названием “Законы и свободы” (1648 г.). Этот свод послужил

образцом для составителей законов в других колониях. Истори-

ки склонны считать его первым современным кодексом всего

западного мира. Принцип ограничения произвола законодате-

лей или чиновников путем гарантированного обеспечения прав

и свобод граждан стал концептуально ясным в конституционной

теории конца XVIII в. К этому же времени в самом Массачусетсе

появляется конституция (1780 г.), в которой со всей определен-

ностью провозглашается один из принципов организации право-

вого государства — “правление законов, а не людей” (в ее

составлении принял участие Дж. Адамс).

Вторая половина XVIII в. отмечена обострением конфликтов

метрополии и колоний, переименовавших себя в штаты (т. е.

государства), на почве налогообложения. После окончания Се-

милетней войны в 1763 г. Англия прибегла к прямому налогооб-

ложению североамериканских колоний, которые воспротиви-

лись этому и выдвинули ряд аргументов конституционно-право-

вого характера. Наиболее очевидным было возражение со ссыл-

кой на опыт британской конституционной практики, в соответ-

ствии с которой введение налогов недопустимо без согласия

представителей налогоплательщиков в парламенте. Некоторые

публицисты использовали в обоснование прав и свобод амери-

канцев естественно-правовые идеи С. Пуфендорфа и Дж. Локка.

Первым, кто выдвинул аргумент о том, что жители колоний как

свободные подданные короны наделены всеми “врожденными

правами и свободами англичан” и потому вправе иметь своих

представителей в законодательных собраниях (к таковым он

относил колониальные ассамблеи), стал Джон Дикинсон (позд-

нее эти идеи наиболее успешно развил Т. Джефферсон). Свое-

образную позицию занял Б. Франклин, который с 1766 г.

развивал концепцию гомруля (самоуправления) и доказывал,

что эмиграция англичан в Америку означала их полный разрыв.

с законами и Конституцией Англии. По этой логике колонисты

уже не могли считаться британскими подданными в силу самого

факта переселения в Новый Свет и потому не должны подчи-

няться решениям британского парламента.

твенным и неотчуждаемым правам человека” вне зависимости

от его государственной принадлежности, усилилась в Америке.

с 1744 г., когда стало очевидным нежелание английского парла-

мента пойти на уступки. В политических памфлетах Джона

Адамса, Томаса Джефферсона и Александра Гамильтона поли-

тические требования поселенцев-колонистов получили главным

образом естественно-правовое обоснование. Незадолго до тор-

жественного объявления Декларации независимости США

(4 июля 1776 г.) мысль о неотчуждаемых и естественных правах

получила признание не только в публицистике, но также и в

политических и конституционных документах. В Декларации

прав Виргинии от 12 июня 1776 г., написанной Джорджем

Мейсоном и отредактированной Джеймсом Мэдисоном, впервые

было официально закреплено, что все люди от природы свобод-

ны, независимы и обладают некоторыми неотчуждаемыми пра-

вами, от которых они не могут отречься, вступая в общество, и

которых они не могут лишить свое потомство, а именно —

правами на жизнь и свободу, а также на стремление к достиже-

нию счастья и безопасности (ст. 1). Далее говорилось о том, что

народ имеет право сменять такое правительство, которое не

отвечает своему назначению — обеспечивать достижение все-

общего блага и безопасности.
Декларация независимости, написанная Т. Джефферсоном

при участии Б. Франклина и Дж. Адамса и принятая едино-

гласно всеми 13 штатами, воспроизводит логику и аргументацию

естественных и неотчуждаемых прав человека. Она начиналась

обоснованием причин и правовых оснований для обособления

колоний и смены формы правительственной власти. “Когда по

коду человеческих событий одному народу становится необхо-

димым расторгнуть политические узы, связывающие его с

другим народом, и занять среди держав мира обособленное и

равное положение, на которое он имеет право согласно законам

природы и ее Творца, то общепринятое уважение к мнению

человечества требует изложения причин, побуждающих его к

отделению”. Далее шло перечисление “неотчуждаемых прав”, в

котором “собственность” из локковской триады естественных

прав — “жизнь, свобода, собственность” — заменена на “пра-

во стать счастливым”. Это, с одной стороны, соответствовало

аристотелевскому пониманию одной из важнейших целей объ-

единения и общения людей в государстве и вместе с тем было в

духе просветительского понимания значения свободы для само-

совершенствования человека и полного развития его способнос-

тей. Известно также, что Джефферсон не советовал своему

другу генералу Лафайету включать право собственности во

французскую Декларацию прав человека и гражданина 1789 г.
В редакции Джефферсона обоснование неотчуждаемых прав

было дано в следующем виде (в скобках изложены места, снятые

при внесении правки Б. Франклином и Дж. Адамсом); “Мы

считаем самоочевидными следующие истины: все люди созданы

равными; они наделены их Творцом определенными (приро-

жденными) неотчуждаемыми правами, к числу которых отно-

сится право на жизнь, свободу и стремление к счастью; для

обеспечения этих прав люди создают правительства, берущие

на себя отправление справедливой власти с согласия управля-

емых; если какая-либо форма правления разрушает эти при-

нципы, то право народа состоит в том, чтобы изменить или

упразднить ее и установить новую правительственную власть,

закладывающую в свое основание такие принципы и организу-

ющую свои полномочия в такой форме, какие, по мнению народа,

кажутся более всего подходящими для обеспечения его безопас-

ности и счастья”. Далее говорилось о том, что благоразумие

подсказывает не менять существующих форм правления “вслед-

ствие маловажных и преходящих причин”. Кроме того, опыт

прошлого также свидетельствует о том, что “люди скорее

претерпят зло, пока оно терпимо, нежели станут исправляться

при помощи отмены привычных для себя форм”. Однако потреб-

ность в смене правительственной власти становится необходи-

мой и неотложной с того момента, когда власть обнаруживает

свое намерение подчинить народ своему произвольному или

абсолютному деспотизму. “Но когда длинный ряд злоупотребле-

ний и узурпаций (начатых в известный период), неизменно

преследующих одну и ту же цель, обнаруживает намерение

подчинить народ абсолютному деспотизму, народ вправе, это его

обязанность свергнуть такую правительственную власть и во

имя будущей безопасности обеспечить себя новыми стражами”.

ории был сформулирован и провозглашен конституционный

принцип народного суверенитета и права народа на политичес-

кое самоопределение и независимое существование.

70-х гг. стало уточнение и перетолкование принципа разделения

властей. В 1776 г. Джон Адамс в памфлете “Мысли о правитель-

ственной власти” наряду с аргументацией в пользу достоинств

двухпалатной легислатуры выдвинул ряд предложений в поль-

зу дополнения идеи обособления властей идеей системы сдер-

жек и противовесов, согласно которой во имя достижения.

равновесия между соперничающими или конфликтующими влас-

тями желательно не только обособление, но также и частичное

совмещение тех или иных полномочий, подлежащих и обособле-

ник), и уравновешиванию. Так, например, если исполнительная

власть будет полностью отстранена от осуществления законода-

тельной функции, то, по вполне реалистичному и точному

суждению Адамса, возникнет противостояние с легислатурой и

распри не закончатся только соперничеством, поскольку вся

власть, законодательная и исполнительная, может быть узурпи-

рована сильнейшим в конфликте. Судебная власть в этом случае

не сможет выполнять роль посредника и тем более поддержи-

вать результативное равновесие между соперничающими влас-

тями и неизбежно будет стеснена одной из этих властей.

вался созданием Конфедерации штатов, однако с окончанием

войны возникла потребность укрепить союз штатов и создать

более эффективное федеральное правительство. Для реализа-

ции этой новой задачи в мае 1787 г. был создан конституционный

Конвент. Он выработал проект федеральной Конституции, кото-

рая закрепила республиканский строй, ликвидировала все со-

словные привилегии, отменила дворянские титулы и звания,

включила в себя систему обеспечения равновесия обособленных

и взаимодействующих властей— законодательной, исполни-

тельной и судебной. После того как Верховный суд закрепил за

собой в 1803 г. право конституционного надзора, все основные

стадии американской революции (война за независимость, вы-

работка исходных начал нового государственного устройства и

претворение их в жизнь) получили свое логическое завершение.
Следующие важные новации в политической жизни связаны

с идейно-политической борьбой периода гражданской войны

1861—1865 гг., а также с общим ходом социальной эволюции от

аграрного общества к индустриальному, а затем и к постиндус-

триальному обществу.
XIX в. насыщен особенно крупными политическими конфлик-

тами и переменами в жизни американской нации— угроза

развала федерального союза на восьмом десятке независимого

существования, отмена рабства, неравномерное и конфликтное

развитие аграрного и индустриального секторов экономики,

имперские амбиции и политика аннексий. Перемены и новации

в области политической и правовой мысли были менее значи-

тельными. Общее направление перемен в этой области можно

сформулировать как переход от идей локковского индивидуа-

лизма и пуританского республиканизма к либеральному праг-

матизму в области юриспруденции и политической науки.