Краткое содержание: Родственную душу иногда трудно узнать Для голосования: #. fandom Kuroko no Basuke 2015 "Без консервантов"
Скачать 433.99 Kb.
|
| Тот отмер и сгреб Тацую в охапку, крепко прижимая к себе, не давая уйти.
— Мне достаточно, — глухо сказал он. — Я не хотел говорить ничего, потому что это все ерунда, разве плохо было без дурацкого родства? Тацуя высвободил руки и крепко обхватил Ацуши в ответ. — Не хочу все время брать больше, чем смогу отдать, — сказал он, уткнувшись в плечо Ацуши. — Зачем мне еще запахи, у меня ведь все, что надо, уже есть. Мой мяч, твои конфеты, нагретый асфальт, почему этого мало? — Понимаешь, Муро-чин, что оно есть, что нет, — Ацуши осторожно отстранился и наклонился так, что они снова были нос к носу, как недавно. — Родственные души или чужие — это все не меняет вот этого. Тацуя почувствовал на щеках теплые ладони и прикрыл глаза. Шершавые от огрубевших мозолей пальцы погладили переносицу, убрали челку с лица. Он вздрогнул, чувство незащищенности охватило его на мгновение, но тут же отступило. Тацуя открыл глаза в тот момент, когда Ацуши его все-таки поцеловал. Он сам подался навстречу и ответил, от нахлынувших эмоций голова пошла кругом. Наконец-то, думал он, как хорошо, как мало. — А тогда почему не стал? — выдохнул Тацуя, вцепившись пальцами в воротник Ацуши. — Я сначала решил, что ты передумал. А сейчас думаю, что ты испугался. Прости. — Вот видишь, как хорошо ты меня понимаешь, Муро-чин, — от шепота на ухо стало щекотно и приятно, и Тацуя склонил голову набок, подставляя шею. Ацуши послушно провел по ней губами, скользнул языком, а потом взял Тацую за плечи и отстранился, рассматривая. Под его взглядом не было неуютно, наоборот, не хотелось прятаться, не было ни стыда, ни спешки. Ацуши смотрел на него так, будто впервые, и Тацуя вспомнил, как сам мечтал оказаться с ним наедине. Правда, в его мечтах были только поцелуи и ласки, секс и желание, и не было чувства, что внутри что-то бесконечно ломается каждую секунду — от болезненной нежности, от того, что слишком хорошо. Наконец-то можно было просто протянуть руку и по-настоящему коснуться, там, где хотелось, не стесняться, не сдерживаться. Тацуя расшнуровывал кеды, разглядывая босые ступни Ацуши, а потом забрался на постель с ногами. Тот сделал то же самое, наклонился и снова поцеловал, долго и глубоко, пока Тацуя пытался аккуратно высвободить его из одежды. Ацуши поднял руки, позволяя стянуть с себя майку, и остался сидеть по пояс голый, пока Тацуя осторожно касался его — как будто бы руки могли все запомнить. Они могли тысячу раз переодеваться друг перед другом, но раньше никогда нельзя было смотреть близко-близко, трогать, ласкать, и Тацуя, как голодный, не мог остановиться. Ключицы, плечи, аккуратные соски — тонкая нежная кожа под губами, твердеющая под языком; Ацуши молчал, только прерывисто дышал, позволяя, не прерывая, так, как Тацуе хотелось. Стянуть свободные джинсы было легче легкого, и теперь Ацуши сидел в одних трусах. — Ты тоже, — шепотом сказал он, и Тацуя кивнул, принялся раздеваться сам и вскоре уже сидел в одном белье напротив. Ацуши тут же вытянул вперед руку и стал гладить грудь, живот, бедра. Все, чего хотелось, это ловить ускользающие прикосновения, Тацуя прикусил губу, выдыхая, а потом поймал взгляд Ацуши — тот смотрел на него потемневшими глазами, и в них читалось восхищение. Наверное, сам Тацуя смотрел точно так же. Он молча убрал со своих бедер ладони Ацуши и наклонился вперед, заставил развести колени шире. Ткань трусов, не скрывая ничего, обтягивала яйца и крупный член. Тацуя провел по ней пальцами, под ними стало влажно от смазки; он поддел широкую резинку и приспустил вниз, обнажая головку. Ацуши тихо-тихо застонал, Тацуя посмотрел на него снизу вверх. — Когда ты на тренировке делаешь растяжку, у тебя шорты задираются, и видно кожу над наколенником. Так давно хотел посмотреть поближе, — признался он, и на душе стало легче. Ацуши ничего не сказал, только вцепился пальцами в волосы Тацуи, когда тот снова нагнулся и потерся щекой и гладкое бедро. Пахло смазкой и свежим бельем, а сгиб паха был влажным от испарины и горячим, совсем как он представлял на тренировках. От возбуждения и восторга его даже затрясло, Тацуя скользнул выше и поцеловал головку члена, с языком, мокро, обхватывая губами. Ацуши застонал громче, а потом, когда Тацуя оторвался от него, провел пальцем по губам, стирая смазку. — Да ты больной, — восхищенно шепнул он, прежде чем поцеловать, и Тацуя даже спорить не хотел. Ему и правда казалось, что они оба больны и вряд ли протянут не то что до утра, до того, как все-таки лягут в постель, но спешить было страшно. Если этого больше никогда не повторится, он будет помнить все поцелуи, все касания, родинку на боку Ацуши, щекотные волоски на его голенях — все, что успеет увидеть, потрогать пальцами и губами. Ацуши вдруг уронил его на спину, пощекотал языком пупок и стал стягивать трусы. Тацуя приподнял бедра, а потом прогнулся, смял в ладони одеяло, потому что там его еще не целовали — между ног, под коленями, сами колени, щиколотки. Трусы наконец полетели на пол, а Ацуши замер, держа в ладонях левую ступню. — Никогда не думал, что у тебя татуировка, — выдохнул он и осторожно попробовал языком кожу под косточкой. — Я сам о ней не помню, — шепотом признался Тацуя и прикусил ребро ладони, чтоб не шуметь. — Сделал по глупости, чтоб никто не видел. — Маленькая такая, — Ацуши трогал пальцами, легко целовал ступню, так, будто для него ничего лучше в мире не было. Тацуя сжал свой член у основания, тяжело дыша. — Это ящерка? — Дракон, — он хотел бы рассмеяться, но не мог, ему было слишком хорошо и слишком страшно, что к утру все волшебство рассеется, и он очнется в своей постели один. — Дракон, — понимающе шепнул Ацуши и, лизнув чернильное пятно еще раз, снова навис над Тацуей. — Холодно, — проговорил он, и Ацуши почти лег на него, словно пытаясь накрыть собой, потерся о Тацую всем телом, мощный и тяжелый. — Так не холодно, — пробормотал он, и Тацуя снова привлек его для поцелуя. Отчаянно хотелось быть ближе, еще ближе, и Ацуши, кажется, чувствовал то же самое — целовал как в последний раз, захлебываясь воздухом. Тацуя запустил руки ему в трусы, сжал задницу, яйца, ладонь беспорядочно скользила по почти гладко выбритому. Захотелось прижаться к безволосой коже губами, но дотянуться было невозможно, и он просто поймал ртом язык Ацуши. Тот все-таки разделся догола, развел Тацуе ноги коленом и вжался в пах горячим твердым членом. Тацуя охнул и выгнулся в руках Ацуши, теснее прижимаясь к нему бедрами. Как хотелось просто раствориться в нем, вплавиться в него, так, словно они и были когда-то одним целым. Ацуши толкнулся вперед, и Тацуя почувствовал его член у себя между ягодиц, было жарко, мокро, покрывало сбилось и мешало. Кровать тихо поскрипывала, они сплелись телами, пальцы путались в волосах; Тацуя беспорядочно тянул за пряди, пока Ацуши вылизывал ему горло, член был крепко зажат между их телами, а Ацуши прижимался все сильнее, пока вдруг не замер, громко охнув. Тацуя свел бедра, плотно сжимая член Ацуши, и кончил сам, долго выплескиваясь ему на живот. Перед глазами мелькали и гасли оранжевые точки, потолок комнаты плыл перед глазами. По бедрам текла теплая сперма, Ацуши лежал рядом, уткнувшись Тацуе в плечо. Тот слепо поводил рукой по покрывалу и нащупал ладонь Ацуши. — Не отпускай, — сквозь дрему сказал он и почувствовал, как тот крепко переплел его пальцы со своими. *** — Это ведь просто тренировочный матч, — Тацуя повторял эту фразу уже раз пятый, а первогодки то успокаивались, то вновь начинали накручивать себя. — Кто не успокоится, тот будет иметь дело со мной, — Ацуши ввалился в раздевалку, хрустя любимыми «Маибо». — Всем понятно? Как ни странно, такие дешевые угрозы работали. Ни Рёа, ни Такеши не верили пока что заверениям, что Ацуши и мухи не обидит. Впрочем, сейчас это было кстати — те снова взяли себя в руки. — Просто Сейрин выиграли тот Кубок, — оправдывался Рёа. — И мы видели запись того матча, капитан. Полгода назад Тацуя бы, наверное, разозлился. Сейчас ему стало весело. — Мы все с тех пор изменились, сейчас такого не повторится. И, несмотря на внешнее спокойствие, он сам был взбудоражен до кончиков пальцев. За последние две недели он вымотался — приходилось нагонять по учебе, приходилось все время думать об этой игре, команде действительно оказалась нужна его поддержка, а его самого поддержать мог только Ацуши. И с этим было сложнее всего. Тот, конечно же, всегда был рядом. Находил нужный момент для того, чтоб сказать что-то, пошутить, в конце концов, смолчать. Он был тем, кого Тацуе так не хватало, и в этом была вся проблема. Играя с ним на площадке, Тацуя не мог отделаться от мысли, что ловит отголоски чужой силы, не отдавая ничего взамен. И как бы он ни старался, перестать думать об этом становилось все труднее. — Так больше нельзя, — грустно поделился он как-то, уткнувшись Ацуши в плечо. — Мы не можем так встречаться. Я не могу все время брать, брать, брать. — Муро-чин, — голос звучал печально и протяжно, и сердце только больней сжималось. — Ты не понимаешь, что ли? Ты — то, чего нет во мне. И наоборот. О чем ты вообще говоришь? — Например? — Тацуе не верилось. — Например, твой любимый баскетбол, — вздохнул Ацуши. — Я могу выигрывать, но я не хочу, мне лень. Просто не хочу проигрывать, а это разные вещи. Так что твоя воля к победе работает за двоих. Понял теперь? — Шутишь, что ли, — Тацуя покачал головой и крепко обнял Ацуши. — Ты и сам все можешь, я не обязателен для этого. — Могу, — согласился Ацуши. — Но без тебя не хочу вообще. За эти две недели они несколько раз принимали окончательные решения общаться как раньше, но кто-то из них не выдерживал первым, и все заканчивалось отчаянными объятиями на сбившихся простынях. Тацуе не хватало сил уйти, Ацуши не хватало желания. — Мне с тобой хорошо, — упрямо говорил он. — И к тому же ты сам просил не отпускать тебя. И Тацуя оставался, чувствуя себя виноватым — и все-таки неправильно счастливым. Если бы только ему удалось принести команде победу, он, может быть, и поверил бы в сказки Ацуши о том, что без Тацуи их баскетбол вовсе не такой крутой и интересный. Если бы удалось забыть обо всех этих предрассудках… Тацуя обвел взглядом свою команду, все смотрели на него: первогодки с уважением и опаской, Лю с любопытством, а Ацуши — безмятежно и доверчиво. По спине пробежали мурашки, Тацуя вдруг понял, что не имеет права их всех подвести. *** Три четверти остались позади, а счет на табло был практически равным, преимущество в пару очков то и дело переходило от одной команды к другой, и чем закончится игра, ясно не было. Сейрин теперь тоже было не узнать — обычно сидящие на лавке игроки наконец получали игровое время, и некоторых Тацуя видел в действии впервые. Сыгранности не хватало обеим сторонам, и Тацуя мысленно радовался, что до официальных матчей еще есть время исправить все недочеты. Что же касалось их с Ацуши, здесь все было необыкновенно. Все то, что они привыкли делать на тренировках, получалось без всяких усилий, Тацуя чувствовал необыкновенную легкость, мяч словно сам шел в руки, не приходилось раздумывать, что делать — он просто доверял инстинктам, как советовал Ацуши когда-то. «Просто не заморачивайся и играй», — и он так и делал. А сам Ацуши — что ж, теперь он и правда был страшен на площадке. Несмотря на товарищеский матч, он играл в полную силу, и нападение соперника то и дело сыпалось, будто натыкаясь на мощную стену. Ацуши делал блоки, передавал мяч точно в руки, оказывался там, где Тацуя ждал его увидеть, когда было необходимо забить с какой-то позиции. Тайга с Куроко вместе тоже блистали, сыгранные, работающие как единый механизм. Тайга улыбался дико и радостно, словно не в себе, и было ясно — вот уж кто наслаждается игрой. Все было хорошо — даже слишком. — Ацуши! — выкрикнул Тацуя, делая передачу. Он знал, был свято уверен, что тот примет мяч даже с такой неудобной передачи, несмотря на опеку от Сейрин. Так и есть — Ацуши подпрыгнул и все-таки достал мяч кончиками пальцев и каким-то чудесным финтом положил его в корзину. Пол задрожал от тяжелого прыжка, когда Ацуши приземлился на обе ноги. Тайга, пытавшийся остановить его, беспомощно рухнул следом и по инерции практически упал сверху. Все произошло слишком быстро. Араки-сенсей взметнулась с места, арбитр дал свисток, и она мгновенно оказалась рядом. От выражения ее лица Тацуя похолодел: бледная, она опустилась на корточки рядом с Ацуши. Тайга растерянно и мрачно стоял рядом. — Ацуши! — Тацуя подлетел в штрафную. — Ты как?! Прежде чем услышать ответ, он уже знал его: было больно, очень больно, настолько, что Тацуя почувствовал это всем телом сам, будто бы он упал вместе с Ацуши. — Нормально, — отмахнулся тот, но Араки-сенсей перебила: — Сейчас заменим тебя, посидишь до конца, а там посмотрим. Надеюсь, это только ушиб. — Да так и есть, — кивнул Ацуши и все-таки поднялся, чуть прихрамывая. — До завтра пройдет. Тацуя молча поддержал его за пояс и повел к скамейке. — Извини, Муро-чин, — невесело протянул он. — Придется тебе одному доигрывать за нас обоих. — Сделаю все, что смогу, — пообещал Тацуя. — Вот только без тебя будет трудно. Очень больно? — Терпимо, — заверил Ацуши, но Тацуя прекрасно знал, что такой ушиб будет давать о себе знать с неделю, не меньше. — Не травма. А ты прекрасно без меня справишься, я же в тебя верю. Ацуши сел на скамейку, потер ушибленное колено. — Ну, иди давай. Тацуя растерянно кивнул. Мяч ввели в игру, и матч продолжился. Прежней легкости не было, и Тацуя будто вспоминал, каково это — играть без Ацуши. Четверть подходила к концу, счет то и дело колебался, хотя без Ацуши они начали пропускать больше. Оставалась последняя минута. Если Тайга с Куроко завладеют мячом, то нечего надеяться на победу, Тацуя это прекрасно понимал и пытался помешать, как мог. — Кагами-кун! — Куроко появился, как обычно, неожиданно, и мяч оказался у него, а еще через мгновение — у Тайги. Нужно было что-то срочно делать, Тацуя прикинул — Лю был слишком далеко и не успевал, остальным остановить Тайгу было просто не под силу, первогодки устали, а еще им просто не хватало опыта. Единственным, кто мог сделать блок, был сам Тацуя. Тацуя сам не понял, что произошло, но мысли будто бы стерло из головы. Об этом всем можно было подумать после — после свистка, после победы. Паркет ушел из-под ног, ноги как будто онемели от мощного толчка, а пальцы — пальцы легли прямо на шершавый мяч. Одно бесконечно долгое мгновение борьбы — и мяч выскользнул из руки Тайги и полетел вниз. Раздался свисток, от соприкосновения с паркетом стало больно, Тацуя с трудом поднялся и ошарашенно смотрел, как мяч катится за линию площадки. — Шестьдесят четыре – шестьдесят два, в пользу Йосен! — объявил арбитр, и полные, несмотря на тренировочный матч, трибуны взорвались. ***
Тацуя не успел ничего толком понять, он все еще помнил вид с высоты, еще никогда кольцо не было так близко, и все это шокировало. Он никогда не думал, что способен на такие прыжки, но счет на табло говорил обратное. Команда налетела на него, его то хлопали по плечам, то обнимали, как будто бы забылось, что игра была товарищеской. Тацуя кивал всем, улыбался, а сам высматривал взглядом Ацуши. Того на скамейке не было, и от этого становилось тревожно. — Химуро, отличный прыжок, не знал, что ты умеешь, — сдержанно и довольно заметил Лю. — Спасибо! А где Ацуши? – спросил Тацуя, не вслушиваясь толком. Ему никто не ответил, и Тацуя выскользнул из толпы. Нужно было поскорей найти его и… — Тацуя! – Тайга нагнал его у края площадки. Улыбка у него была широкая и довольная, хотя вряд ли он был доволен исходом игры. – В следующий раз такое не пройдет. — Приятно знать, что нам всем есть, куда расти, — сказал Тацуя, до сих пор не веря, что ему удалось блокировать последний бросок. Ацуши бы – тот точно смог бы, сомнений не было, а вот от него такого никто не ожидал, судя по реакции. – Прости, Тайга, я сейчас должен найти Ацуши, поговорим потом, ладно? — Конечно, — тот нисколько не обиделся, выглядел только раззадоренным проигрышем. – Увидимся! Тацуя поспешил к Араки-сенсей, рядом с которой оказались Окамура и Фукуи. — Не стыдно вас оставить на тебя, — вместо приветствия усмехнулся Фукуи, маленький и наглый. — Молодцы. — Эй, почему ты говоришь так, будто это ты капитан?! – возмутился Окамура. – Ты был всего лишь замом! — Ого, Подбородок-сан и Фукуи-семпай своим присутствием осчастливили нас, — подошедший к ним Лю мгновенно взялся за старое, видимо, сработало присутствие Фукуи. Тацуе было бы даже интересно послушать разговор Лю и семпаев, но его мучило беспокойство. — Химуро, ты молодец, — похвалила Араки-сенсей, как только Тацуя вежливо отозвал ее в сторонку. — Спасибо! Скажите, а где Ацуши? – выпалил Тацуя. Он оглядывал все трибуны и даже заглянул в раздевалку, но нигде его не нашел. – Его нигде нет, и… — Он в медицинском кабинете на осмотре, — сказала Араки-сенсей и тут же добавила: — Да не волнуйся ты так, с ним не случилось ничего страшного. — Ничего страшного, но он даже не досмотрел игру? – усомнился Тацуя. — Вот же ты беспокойный, — покачала она головой. – Переживаешь, что он не видел твоего великолепного блока, который ты у него позаимствовал? — Нет! – Тацуя вспыхнул. – Просто если с ним что-то серьезное… — Ушиб, — перебила Араки-сенсей. – Сильный ушиб, но каких-то страшных травм нет. Но я отправила его в кабинет, чтоб посмотрел врач. И нужно было приложить холодное. — Ясно. — Ее слова звучали довольно убедительно, но Тацуя теперь пытался прислушаться к себе. Как ни крути, пусть он и не мог в полной мере вернуть Ацуши все, что получал сам, но он его чувствовал. Сейчас собственное волнение мешало, но в глубине души он вдруг понял – с Ацуши все в порядке. – Я пойду его проведать, — добавил он и уже уходя услышал удивленное бормотание Араки-сенсей. — Как приклеенные, ну надо же!.. Что ж, она почти была права. Когда Тацуя, наспех переодетый, влетел в медицинский кабинет, на него удивленно уставилась Аокава-сан, школьная медсестра, а затем понимающе кивнула, даже не выслушав вопрос: — Мурасакибара-кун ушел к себе, с ним все в порядке. — Спасибо, — растерялся Тацуя. – Я ведь даже не успел спросить, — улыбнулся он. — Как будто никто не знает, что вы лучшие друзья, — Аокава-сан поправила очки. — Поздравляю с победой! Тацуя ухмыльнулся про себя, а вслух ответил: — Спасибо! Пойду проведаю его. До свидания! С Ацуши точно было все в порядке, раз уж он успел наврать Аокава-сан и смыться в свою комнату. Тацуя с облегчением выдохнул – его чутье не подвело. — Ацуши! – позвал он, стуча. – Открой? За дверью послышались неспешные шаги. — Привет, Муро-чин, — едва Тацуя ступил внутрь, как Ацуши тут же притянул его к себе и, взяв лицо в ладони, поцеловал. – Муро-чин сегодня звезда площадки. — А ты, значит, все-таки мой заместитель? – подколол Тацуя. Тревога отступала, Ацуши был жив-здоров и даже шутил. — Я давно тебе говорю, что я вице-капитан, а ты не веришь, — пожал тот плечами и сел на кровать. — Как ты? — Тацуя посерьезнел и сел рядом, положив руку на колено Ацуши. Тот закатал шорты, и Тацуя увидел повязку. — Бинт выглядит страшней, чем сам ушиб, — заверил Ацуши. — Не волнуйся. Кстати, Муро-чин, концовка просто супер. — Я волновался за твою ногу, — признался Тацуя. — Даже толком не успел обрадоваться, что мы выиграли. — Ты выиграл, — поправил Ацуши. — Ты видел? — удивился Тацуя. — Я думал, ты уже ушел. — Ну, я не мог пропустить твой выход. Он достал мобильный, что-то поискал там, а потом показал дисплей. Короткое видео, секунд семь: подбор Тайги, его попытка забить — и блок Тацуи. Высокий прыжок, уверенный блок-шот. — Я тогда, — хрипло начал Тацуя, припоминая, — думал о том, что случилось с тобой, и что Тайгу без тебя не удержать. А потом вдруг все мысли куда-то исчезли, и все. Ацуши отдал ему телефон, поставив видео на повтор, и обнял за плечи. — Я же сказал, что верю в тебя, — недоуменно заметил он. — Из нас двоих только ты сомневался. — Он потер пальцами лоб Тацуи, потом поцеловал. — Даже твое тело не сомневалось. Тацуя отложил телефон. — Хочешь сказать, что все проблемы только в голове, да? — уточнил он. На душе становилось легко. — Конечно, — деловито сказал Ацуши. — Вбил себе в голову что-то про талант. У меня талант играть, это да, но у тебя другой. — Это какой же? — усмехнулся Тацуя. Ацуши легко целовал его в плечо, обнимал, и было хорошо. — Добиваться своего, — прозвучало так, будто ответ был очевиден. — Ты же упорный, как псих. В хорошем смысле. Тацуя рассмеялся. В конце концов, в чем-то Ацуши был прав. — Хочешь сказать, я в тот момент перестал думать, что не смогу, и потому все получилось? — Именно. — Странно. — Что странного, я же сказал, что верю в тебя, Муро-чин, хватит уже, — кажется, тема уже утомляла Ацуши. — Значит, я почувствовал твою уверенность? — Ну, если хочешь, называй это так. Только прекрати уже переживать. Тацуя прикрыл глаза и задумался. Он ведь действительно чувствовал эмоции Ацуши, понимал его. На тренировках как будто ловил его волну, ощущал боль как свою, и еще радость, и любовь, и еще тысячу других эмоций. Разве важно, есть ли между ними какая-то другая связь, если той, что уже была, действительно хватало обоим? — Ацуши, — позвал Тацуя. — Знаешь, я тут подумал… — М? — Все это странное духовное родство — да пошло оно? Нам же и так хорошо. Ацуши в ответ замычал, одобрительно закивал головой и, стараясь не опираться на больное колено, затащил его в постель. — Наконец-то, Муро-чин, — сказал он и улыбнулся. *** Дни шли, и Тацуя был счастлив. Они с Ацуши вместе играли, спали, ходили на тренировки, ссорились и мирились — как обычные люди. Довольные собой и по уши влюбленные друг в друга. Ацуши избавился — почти — от судорог, но все так же носил суппорт. Говорил, что привык, но Тацуя знал — врет. Просто так нравилось Тацуе, вот только в этом Ацуши бы никогда не признался. Как и в том, что фотографию с пластиковым каппой хранит в личном блокноте и тоже таскает с собой. Тацуя увидел совершенно случайно и сделал вид, что не заметил. Все было хорошо, и ничто не причиняло боли. В последние зимние дни Тайга снова приехал в Акиту, на сей раз все же без Куроко, просто пообщаться с глазу на глаз. Ничего серьезного, как выяснилось, просто после того матча поговорить у них так и не вышло. — Господи, сколько же у вас снега, — в сердцах воскликнул Тайга. — Как ты только привык после Эл-Эй? — Это уже почти все растаяло, — Тацуя рассмеялся. — Ты же помнишь, что было недавно. — Помню, — пробормотал Тайга. Он, кажется, замерз, и Тацуя подумал, что надо напоить его горячим, как только они дойдут до вокзала. С ветки сорвался снежный комок, когда Тайга задел ее своей макушкой, и теперь весь шарф был покрыт рыхлым снегом. — Черт! — выругался Тайга. — Дурацкий снег! Они зашли в здание вокзала, и он принялся разматывать шарф. — Опять этот мерзкий запах, — пожаловался он. — Какой? — Тацуя недоуменно принюхался. — Когда снег тает, — раздраженно пояснил Тайга. — Терпеть не могу. Воняет мокрой псиной. Тацуя рассмеялся, похоже, нелюбовь Тайги к собакам распространялась на все. — Да неправда, — возразил он. — Ты просто не любишь собак. Почти ничем и не пахнет. Тацуя забрал шарф из его рук и поднес поближе к носу. Запах действительно был, тонкий, почти неразличимый, и в нем смешалось сразу много всего: лосьон Тайги, запах влажной шерсти, воды и как будто бы немного металла. Не противный, не приятный, просто обыкновенный. — Да тебе всегда хоть бы что было, помнишь, когда мы ездили в горы гонять на сноубордах? — Помню, конечно, весело было. — Тацуя задумался. — А! Точно, я помню, как ты потом все время ворчал, пока сушил одежду. — И ты еще все время ржал надо мной, да, — голос Тайги потеплел. — Надо будет еще разок сгонять. Я и забыл, как круто было. — Да, — с готовностью согласился Тацуя и вдруг осекся. До приезда в снежную Акиту Тацуя никогда не задумывался над этим, а переехав, решил, что так и должно быть. И, стоя солнечным вечером рядом с Ацуши, он, конечно же, не мог и подумать о талом снеге. С чего бы? — Эй, — голос Тайги прозвучал как издалека. — Ты в порядке? Тацуя отмер и кивнул. — Да, все хорошо. Лучше не бывает. — Ну ладно, — Тайга сверился с табло. — Поезд вот-вот будет. Я пойду, наверное. — Ага, — сказать что-то более внятное Тацуя не мог. — Увидимся как-нибудь еще? — Приезжайте вы, когда потеплеет. У нас есть классная площадка для стритбола. — Заметано, — Тацуя протянул руку, Тайга сжал ладонь в своей. — Тогда до встречи! — Пока! Через несколько минут поезд уехал, Тацуя посмотрел вслед красно-стальному вагону и вышел на улицу. Теперь, когда он обращал внимание, от воротника собственной куртки пахло его туалетной водой и влажным мехом. Тонкий, неразличимый запах, на который он раньше не обращал внимания, думая, что его не существует. Влажная ткань, пар, тепло — и немного металла. Запах талого снега. Надо будет сказать Ацуши, подумал Тацуя. Он наверняка только фыркнет или беззлобно посмеется над ним. Надо же, шоколад. Надо же, талый снег. Какая ерунда. Тацуя посмотрел на небо, на нос упала первая легкая снежинка. И еще одна, и еще, и вскоре снег повалил хлопьями, тая на щеках, оставляя запах металла и теплеющей воды. И Ацуши был прав: то, что между ними, — это не ничего. Каталог: 2015 -> Texts-R-NC-21 2015 -> Мобильный телефон стал неотъемлемым атрибутом повседневной жизни человека, удобно устроившись в нашем кармане или сумочке. Он приносит нам множество возможностей, невообразимых ещё каких-то десять лет назад 2015 -> Консультация для родителей «Вред и польза мобильного телефона» 2015 -> Работа с семьей: проблемы и методы их решения. На заметку социальному работнику 2015 -> Кафедра дерматовенерологии 2015 -> Бета-адреноблокаторы в терапии артериальной гипертензии// Лечащий врач. 2015. № С. 12-14 2015 -> Российское общество психиатров 2015 -> Министерство здравоохранения и социального развития 2015 -> Общероссийская общественная организация «федерация анестезиологов и реаниматологов» Скачать 433.99 Kb. Поделитесь с Вашими друзьями:
|