Неизвестный континент якутия

В одной из древних якутских легенд повествуется о некоем во­инственном и враждебном племени: «Утолили они свою жажду, при­тушили жадность своей глотки, накормили свой желудок, похожий на булыжник, напитали свое все поглощающее бездонное чрево... Заг­рязнили кут (душу – Примеч. авт.) женщины, расстроили ее материнскую кут...». Речь идет о глубокой старине, а мне представляется другое. Чем не характеристика постиндустриального общества, или, как его еще называют, общества потребления?! Но за «жадность глотки» и «бездон­ное чрево» обязательно последует расплата! И вот, согласно легенде, в адрес алчного и жестокого племени следуют такие угрозы: «Я тогда вас буду расшатывать вместе с вашим домом; заставлю стенать и вас, и ваш очаг; расправлюсь так, что потеряете свой разум; раскидаю, раз­рушу дотла; превращу в туман и развею».

Это уже похоже на картину Апокалипсиса! В тех или иных вари­ациях она встречается во многих мировых памятниках литературы: от «Махабхараты» до Библии. Но северная тюркская цивилизация якутов, как и ряда других (полинезийцев, майя и т.д.), долгое время не включалась в мировую антологию: и по причине неизученности, и по причине «неразвитости», которую долгие годы, как клеймо, мы носили по прихоти первых «покорителей» Сибири.

...Есть версия, что крушение цивилизации и государства Атлан­тиды началось с деградации, утраты его жителями великих качеств, да­рованных свыше: передачи мысли на расстояние, способностей к телепортации, левитации и т.д. Интуицию заменила логика. Притупились или вовсе исчезли всепроникающие зрение, слух, осязание... Но вернемся к легенде.

Знакомые картины современности явственно различаются в зак­лючительных строках: «Как я рассказал, та старуха сдержала свою клятву и перестала взращивать великих шаманов... Поэтому с этой поры в будущем в Среднем мире не будет великих шаманов, обладаю­щих сильными волшебными чарами и способностями вмиг пересекать большие пространства, перемещаться в прошлое или будущее и при­нимать девяносто обличий. Будут появляться слабые шаманы, изгоняющие мелких бесов, а также будут ложные шаманы, камлающие из-за желания находить пропитание и богатеть».

Если отбросить специфическую лексику, можно со всей опре­деленностью сказать, что в этой космогонической картине представ­лен весь срез современного мира: Великие Духи покидают людей, оставляя им зло Материи, которой те отныне слепо будут поклоняться, потому что боги отняли у них Знание.

Итак, картина упадка, деградации... И конца света?
Смертельно раненный лось –

метафора угрозы техногенных катастроф

...Старожилы говорят, что знаменитые «ядреные» русские зимы средней полосы, которые фактически были в числе главных причин и бегства наполеоновской армии, и поражения на восточном участ­ке фронта гитлеровского вермахта во Второй мировой войне, в после­дние годы заметно изменяются – становятся теплее, слякотнее. То в январе вдруг гром гремит, молнии сверкают, то март «обрадует» почти летней жарой. Зато май 1999-го преподнес холода, которые не наблю­дались в России 120 лет. Аномалии! Это подтверждается и данными многолетних метеорологических наблюдений, которые, к сожалению, по многим причинам не афишируются.

Чем же вызван такой феномен, обусловленный, с одной стороны, парадоксально ограниченными временными рамками, а с другой – тем существенным климатическим сдвигом, который в прошлом был возмо­жен лишь на протяжении жизни десятков поколений? Многие российс­кие и зарубежные наблюдатели находят прямую связь между этим явле­нием и чернобыльской катастрофой 1986 г. Образно говоря, в апреле того года под Киевом взорвалось пятьсот Хиросим, после чего, как написано в провидческих книгах, «стали реки горьки»!

Насилие над природой не проходит даром. Рано или поздно она начинает мстить.

В свое время кто-то впервые употребил слово прорыв как эпитет для какого-то качественного успеха науки. Слово прижилось. Появи­лись сверхзвуковые самолеты – прорыв человечества в области само­летостроения. Космические аппараты – прорыв в освоении межзвезд­ных пространств и т.д. В конце концов, мы и в самом деле сделали прорыв – но уже не в фигуральном смысле, а в самом прямом – изреше­тив насквозь небосвод.

Сегодняшние озоновые дыры появились как следствие космичес­ких кораблей, самолетов и спутников, с одной стороны, и нещадной эксплуатации фреона – еще одного «прорыва», с другой. Ультрафио­летовое облучение, которым грозят озоновые дыры, – это неизбежное генетическое перерождение человечества, гибель всего живого. Поче­му-то практически не вызвал резонанса в мировой прессе случай, произошедший несколько лет назад на юге Чили, когда пастухи и стадо овец попали под воздействие активного ультрафиолета – ослепли и люди, и животные.

Вероятно, мы на пороге глобальных технологических катастроф, грозящих непредсказуемыми мутациями, об угрозе которых до не­давнего времени мы не знали или, что еще хуже, не знаем до сих пор. Никто не скажет с абсолютной уверенностью, чего нам вскоре ждать от тех или других воплощенных в реальность плодов челове­ческой мысли, появление которых сопровождалось овациями и щед­рой раздачей премий. Обыкновенные полимерные материалы, ко­торые сегодня широко и бесконтрольно производятся и использу­ются во всем мире, завтра могут преподнести страшные сюрпризы.

И такие зловещие сюрпризы грозят захлестнуть человечество! Дело в том, что каждый научный «прорыв» приходился на конкрет­ную историческую обстановку и, конечно, трудно было просчитать все варианты поведения того или иного изобретения, новшества, открытия в других условиях. Сегодня, повторяю, уровень критичес­кой массы такой неопределенности достиг наивысшей отметки.

А можно ли было предвосхитить Чернобыль, экологические катаст­рофы на нефте- или газопроводах на постсоветском пространстве? От­вет здесь напрашивается один: да, можно! Ну а крушение грузового по­езда, перевозившего аммиак, неспровоцированный взрыв на химичес­ком заводе – то, о чем мы читаем в газетах чуть ли не каждый день, причем не обязательно, что эти сообщения из стран развивающегося мира? Или события более прогнозируемого плана: нарушение структу­ры земной коры в результате многолетнего беспощадного извлечения ископаемых ресурсов, загрязнение промышленными отходами окружа­ющей среды, наступление пустынь и парниковый эффект, в результате которых все живое по экватору медленно, но неотвратимо гибнет – ведь это люди могли и должны были предвидеть и не допустить. Однако допу­стили. Более того, положение становится хуже с каждым годом...

Что же происходит сегодня в Мире и Космосе? И не с точки зрения техночеловека, а с точки зрения человека природного?

Так же как мои древние предки, я глубоко убежден, что наша Земля – это живое многомерное существо. И я чувствую, что сегод­ня ей плохо. Она больна. Она задыхается.

...Когда мне было пять или шесть лет, отец взял меня на охоту. Дело было, помню, в августе. Во второй половине дня погода испор­тилась. Солнце спряталось, и по небу понеслись черные, тяжелые тучи. Вот тогда-то нам и встретился на поляне сохатый, вышедший из лесу, чтобы успеть насладиться последними лучами солнца. Отец вскинул карабин и выстрелил...

Я никогда не забуду, как из умных глаз смертельно раненного зверя скатывались самые настоящие слезы. Но больше всего меня пора­зило даже не это, а дыхание лося – оно было почти человеческим. Я был в таком возрасте, что не удивился бы, если бы он вдруг заговорил.

Прошло несколько десятилетий с того августовского дня, но я так же хорошо вижу влажные, раздувающиеся ноздри этого крупного, бла­городного животного, его прерывистое дыхание и характерное подер­гивание губ – он как бы пытался сказать мне что-то важное перед смер­тью.

...Я попросил отца никогда не брать меня с собой на охоту.

Он не стал говорить никаких слов, каких всегда имел множество на подобные случаи. Видимо, и на него эта картина произвела впечат­ление.

Вспомнил я об этом событии не случайно. Работая над книгой, я как-то наткнулся на описание одного поразившего меня природного феномена.

...Когда-то Советский Союз был известен своими сверхглубокими нефтяными скважинами. Стоили они недешево, но, поскольку нефть была главной экспортной статьей бюджета, считалось, что прибыли от продажи «черного золота» с лихвой окупают все издержки. Сейчас мно­гие из них в силу объективных причин законсервированы.

На Кольском полуострове сегодня находится самая глубокая из существующих в мире скважин (также в состоянии консервации). На ее примере лучше всего видно, как участился «сердечный» ритм на­шей планеты – по уровню закачанной воды, периодичность прили­вов и отливов (то есть подъема и спуска) которой стала раза в три-четыре быстрее, чем раньше, до «болезни». Трудно сказать, что про­исходит в самом деле на 14-километровой глубине под землей. Гео­логи, нефтяники, вулканологи могут предложить свои объяснения. Для меня же учащающийся ритм Земли и дыхание смертельно раненно­го лося соединились в один ассоциативный ряд, главное слово в котором – агония.

...Продолжая антропоморфную аналогию, я попытался создать свою причинно-следственную модель взаимоотношения Земли и Че­ловека.

Когда человек болен какой-либо инфекционной болезнью, он получает уколы, принимает пилюли, уничтожающие болезнетворный вирус. Соответственно, для каждого человеческого недуга существуют те или иные лекарственные препараты.

Кто – с точки зрения нашей мыслящей планеты – приносит ей страдания, захламляя отбросами, лишая кислорода, загрязняя кро­веносные артерии ее – реки, травя радиацией, смогом, выхлопны­ми газами? Человек! Не он ли является тем коварным вирусом, высасывающим живительные соки? Ведь с другими живыми существа­ми, обитающими на ее поверхности, в ее водах и недрах, планета живет в гармонии.

За тысячелетия этого странного симбиоза Земля училась – и небезуспешно! – бороться с зудом, который вызывала у нее хозяй­ственная или какая-либо иная деятельность так называемого «вен­ца природы». Ученые до сих пор не могут понять, откуда вдруг воз­никали такие страшные болезни, как чума, оспа, уносившие иной раз по пол-Европы. А тиф, туберкулез, холера? Но и человек не дре­мал, придумывая различные противовирусные вакцины.

СПИД, дамокловым мечом нависший сегодня над человечеством, – это та же, с моей точки зрения, защитная реакция Земли на угрозы человека (к этой же серии относится вирус Эбола и другие). Но если и от СПИДа человечество найдет противоядие, планета будет продол­жать бороться со своим мучительным (а что это именно так, нет сомне­ний!) недугом новыми средствами. Вот только хватит ли ей сил?! Чтобы выжить, Земле надо победить причины, которые вызывают ее болезни. И мы можем быть свидетелями вспышек новых, доселе невиданных пан­демий. В отличие от уже получивших свое от глобального потепления стран Африки, Центральной Америки, эти болезни все больше охватывают так называемые цивилизованные страны западного мира.

...Можно сказать одно: в этой схватке в любом случае побежден­ным будет только человек.

В якутских религиозно-мифологических представлениях весь­ма своеобразное место занимают иччи – сверхъестественные су­щества, которых можно отождествлять с понятием о духах, распрос­траненных в культурах и верованиях многих народов и являющихся объектом поклонения.

В восприятии моего народа иччи – это особый род существ, присутствующих в определенных местах и явлениях природы в виде внутренней таинственной силы.

Среди главных иччи почетное место занимает Аан Дойду иччитэ, дух Матери-Земли. Она является фактически богиней. При­нимает очень близко к сердцу судьбу и благополучие людей. В бо­гатырском эпосе она живет внутри Мирового дерева Аар Кудук Мас. Так, в Олонхо «Юноша-богатырь Эрбийэлээн» герой перед своей дальней поездкой обращается к священному дереву жизни для по­лучения совета и благословения (имея в виду Аан Дойду Хотун). «Как бы в ответ на слова богатыря с ветвей дерева повеяло прохладой, начиная с корней оно ожило, глухим эхом ответило в глубине; зад­рожав, оно закапало белой жидкостью величиной с яйцо утки-чир­ка, вдоль по стволу вверх и вниз забегали яркие огни с целую лиси­цу. Когда раздался треск, богатырь поднял свои очи:

Это и была Аан Дойду иччитэ – дух Матери-Земли.

У якутов, как и у всех тюркских, а можно сказать шире – восточ­ных народов, старшие по возрасту обладают непререкаемым авто­ритетом. Так же, как у единоплеменников, особым почитанием пользуются родители.

Но особый, почти культовый статус у народа саха имеет мать. На необозримых якутских пространствах, где от одного жилища до другого порой сотни километров, – женщина, дарящая жизнь, окру­жена заботой, уважением и преклонением.

И такое же преклонение у народа саха перед Землей – она да­рует человеку пропитание, кров и одежду.

И подобно тому, как якут ни в действиях, ни в помыслах не посмеет обидеть родительницу, так и к Матери-Земле его отношение всегда будет трепетным, замешанным на глубоком почитании и полумистичес­ком преклонении перед ее таинственным, загадочным и необъяснимым духом.

Все, что окружает якута, имеет душу. Нельзя обижать ни воду, ни огонь, ни лес, ни дерево... Например, одним из самых почитаемых ду­хов является дух – Хозяин огня. Огонь домашнего очага отлично пони­мает, что говорят и делают кругом. Отсюда шло предупреждение: опас­но его оскорблять. Пламя принимали за живое существо, потому греш­но даже толкать огонь железным острием. Хозяйки всегда заботились, чтобы огонь был доволен ими, и бросали ему по кусочку всего, что го­товилось у очага.

К духу дерева якутянка обращалась, когда не имела детей.

Вода – символ чистоты помыслов, и у нее свой хозяин-дух. В грешники может угодить даже тот, кто неосознанно, случайно заму­тит источник, будь то ручей или родник...

Якут никогда не осквернит дух леса: даже в глухой чаще не выб­росит под ноги использованную банку или бутылку. В девственной чистоте остаются водоемы даже в самых отдаленных таежных угол­ках, где он живет или охотится.

Во взаимоотношениях с окружающей природой мой народ саха живет так, как живут добрые соседи в многолюдном доме, стараясь уважать интересы всех, кто слева и справа, сверху и снизу. Он такой же элемент окружающего его мира, как воздух, вода, лес, олень, куст, ветер... Он уважает существа (духов), которые в них воплощены. Шаманы, охотники, рыбаки, а порой и просто городские жители мо­гут общаться с ними. Разгадывать их предупреждения, советы, пре­достережения: по атмосферным явлениям, меткам на дереве, шуму леса, полету птиц, яркости пламени в очаге и по сотням других сокровенных знаков.

Этим, наверное, он отличается от тех, кто шел в тундру, тайгу, пре­рии, пампасы, степи для «покорения» природы, не ожидая, как говорится, от нее милостей, а беря их силой, оружием, химикатами, тракто­рами и комбайнами, чтобы стать «полновластным хозяином» и «власте­лином».

Загадочное происхождение народа саха занимало и занимает многих исследователей этого этноса – как российских, так и зару­бежных.

К настоящему времени сложились два подхода к проблеме про­исхождения якутского народа. Согласно одному из них, собственно якутский этнос сформировался за счет слияния местных племен с тюркскими племенами, которые пришли на территорию Якутии с юга в VI – XI веках. Сторонники другого подхода доказывают, что якуты являются коренным населением на данной территории (теория об автохтон­ном происхождении саха).

Трудно однозначно поддержать ту или иную точку зрения.

Сегодня с уверенностью можно выделить лишь основопола­гающие этапы становления и развития якутского этноса, его взаи­модействия с другими народами. Сразу оговорюсь, что это доста­точно условное, особенно в плане формулировок, деление истори­ческого развития этноса на этапы.

Первые вехи исторического пути современного народа саха восходят к дохристианским временам (около 2000 лет назад), когда начинались столкновения между кочующими и оседлыми племена­ми. Центральная Азия тогда была театром нескончаемых войн меж­ду так называемыми «варварами Севера» и китайскими династиями. Между IV и II веками до нашей эры была воздвигнута Великая Китайская стена, чтобы прикрывать Китай и защищать торговые пути Средней Азии.

Находясь между «степными империями» и оседлой китайской империей, население саха сливается в одно целое с кочующими на­ездниками, мастерами стрельбы из лука, опасными и почти непобе­димыми в течение веков, которые совершали набеги на Северный Китай.

Первым большим кочующим образованием, далекими потом­ками которых чувствуют себя саха, являются хунны (гунны). Образо­вавшие империю во II веке до н.э. на территории современной Монго­лии, затем в Северном Китае, хунны были побеждены в 44 г. нашей эры. В результате они распадаются на две группы: одна из них – восточные хунны, другая – западные хунны. Последние, изгнанные к западу мон­гольскими племенами, пересекли всю Сибирь, прежде чем появиться в Западной Европе, становясь, по некоторым источникам, гуннами.

Это предполагаемое кочевое происхождение саха отстоит далеко от решения вопроса об их этнической принадлежности. Такие большие кочующие смешанные образования, которые из века в век захватывали безграничные пространства Центральной Евразии, скорее всего были предшественниками тюрков (VI в. н.э.) и монголов (конец ХII в.).

В течение веков взаимное влияние тюркского и монгольс­кого населения было непрерывным и продолжалось во времена мон­гольской гегемонии, в период империи Чингисхана в ХШ веке, которая сменила продолжительное верховенство протюркских образований.

Центром этих кочующих империй является район Орхона.

Именно здесь нашли первые письмена на тюркском языке, в ко­торых использовался рунный алфавит (715 и 735 гг. н.э.). Эта «стра­на Ойкумены» стала болевой точкой исторических тюрков и одной из колыбелей пантюркизма.

Возможно, современные саха являются северными и арктичес­кими наследниками цивилизации Орхона, и они в этом присоединя­ются к тюркам из Турции, которые, исходя из старого названия «Тур­кестан», называют якутское пространство «Якутистан».

Принятие мусульманской религии тюрками и буддизма монго­лами заставило уединиться (в какой-то степени) саха в своей припо­лярной изоляции. Это выражает историческую привязанность к тюр­кской цивилизации, а также общность с «алтайским типом», который объединяет тюрков, монголов, тунгусов.

При этом не следует забывать также то, что постоянным про­тивником кочующих по территории современной Якутии племен был Китай, их наследственный враг, укрывшийся за Великой стеной. Это факт, который следует взвешивать и в современной геополитической эволю­ции Якутии-Саха.

Колоссальное фронтальное столкновение кочующих и осед­лых империй Центральной Азии и утверждение монгольской геге­монии в Забайкалье спровоцировали миграцию предков современ­ных саха к северу.

Но пока невозможно точно определить ни дату их размещения в стране, где они сейчас являются главенствующим этносом, ни ме­ста, откуда они происходят.

Некоторые исследования уверяют, что они обитали в верховьях или реки Лены, или Енисея, или в Прибайкалье, или в Забайкалье (неко­торые исследователи говорят даже о регионе Амура). Предполагают, что, если якуты переместились к северу, это значит, что во время вели­кой миграции народов Центральной Азии буряты были оттеснены яку­тами, которые в свою очередь их отодвинули, заставляя подняться к северу.

В этой связи непреходящий интерес представляют труды извест­ного якутского исследователя, этнографа и историка, собирателя фоль­клора Гаврила Ксенофонтова. Так, он различает три большие волны миг­рации народа саха в дорусскую эпоху.

1. Конец I века н.э. В этот период наблюдается значительная миг­рация азиатских народов к северу. Народ, разводящий оленей, смешанного этнического происхождения и говорящий по-якутски, пересе­ляется из Прибайкалья к реке Вилюй. По Ксенофонтову, потомки первых якутов проживают сейчас за Полярным кругом, на арктическом побережье, от полуострова Таймыр до устья Индигирки. Их предки принесли в бассейн Лены технику обработки железа и якутский язык, унаследо­ванные от древних хуннов, населявших ранее широкие степи Монголии.

2. VII и VIII века. Происходит вторая волна миграции якутов. В этот период скотоводы крупного рогатого скота оттесняют к северу олене­водов-мигрантов первой волны. Согласно Ксенофонтову, они могли быть предками современных якутов с Вилюя. Их присутствие на западе озера Байкал до Приангарья в VIII – VII вв. до н.э. подтверждается китай­скими манускриптами и письменами Орхона на древнем тюркском язы­ке. Для Ксенофонтова этническое родство между первыми якутами-оленеводами и второй волной скотоводов не вызывает сомнения. Он их объединяет под названием ураанхай саха, и, по его мнению, они не являются тюрками. Они могли бы произойти от туркменизированных племен Маньчжурии, Амура, Прибайкалья и Лены. К этой группе мог также присоединиться компонент монголов Западного Ойрата, среди которых были предки нынешних бурят Северного Байкала.

3. XII век – век третьей миграционной волны в древней истории якутов, которая начинается с переселения из Прибайкалья в бассейн реки Лены (среднее течение) большей части древнего тюркского наро­да, якутов-саха. В эпоху формации империи Чингисхана народ «саха» не существовал ни в южной Сибири, ни в Прибайкалье, ни в Ураанхае. Отсюда автор делает вывод, что в конце XII века общая масса якутского народа осела в пределах нынешней его родины.

Кроме расхождения в датах, касающихся миграционной волны и периодов укоренения древних саха, большинство авторов сходит­ся в следующих основных позициях:

а) предки саха пришли с юга, с Алтайских окраин и с Байкала;

б) в процессе своей миграции на север они смешались с автох­тонными аборигенами;

в) их формация в качестве этноса имела место в бассейне сред­него течения Лены.

• МЕЖДУ ИСЛАМОМ И БУДДИЗМОМ В БЕСКРАЙНЕМ ПРИПОЛЯР­НОМ ЗАПОВЕДНИКЕ.

• ТРИ ВОЛНЫ МИГРАЦИИ ЗАВЕРШИЛИСЬ ФОРМИРОВАНИЕМ ЦЕНТ­РА ЭТНОСА В БАССЕЙНЕ СРЕДНЕГО ТЕЧЕНИЯ ЛЕНЫ.
Якуты всегда предпочитали мир и сотрудничество

Один из старейших российских археологов А. Гоголев считает, что этногенез связан, как правило, с несколькими основными составляю­щими: историко-культурной, лингвистической и антропологической.

По его мнению, оседлое скотоводство, рыболовство, охота, жи­лище, одежда, орнаментальное искусство, религиозные и мифологи­ческие верования (первая составляющая) современных саха происхо­дят скорее всего из тюркского центра Южной Сибири. Устное предание и обычное право могли развиваться на средней Лене по наследию тюрко-монголов (вторая составляющая). А антропологические черты саха могли окончательно определиться ко второму тысячелетию н.э., начи­ная с этнического смешения некоренных тунгусских племен и палеоси­бирских аборигенов с предками саха (третья составляющая).

Якутский язык является частью огромной тюркской группы, кото­рая с монгольской и маньчжуро-тунгусской группами образовывает ал­тайскую языковую семью. Некоторые востоковеды сюда относят корей­ский и японский языки.

Вопреки своей географической изоляции якутский язык сохранил исключительное диалектическое единство (целостность) в Якутии и со­седних регионах. Несмотря на очевидное родство с различными вариан­тами тюркского языка, якутский язык познал специфическое развитие по отношению к общему тюркоязычному древу. Так, например, в 1748 лек­сических единицах якутского языка 32,5% - тюркского происхождения, 25,9% – монгольского, 41,6% – неизвестного происхождения.

Ряд современных исследователей выделяет в народе саха три большие этногенетические группы:

1. Сахаляры – русско-якутская метизация.

2. Монголоиды – скорее всего, ближе к тунгусам.

3. Тюркоиды – похожи на североамериканских индейцев.

Необходимо отметить, что все передвижения народов с течени­ем времени существенным образом изменяют этническую географию Сибири. На западе доминировали русские проблемы, на востоке – ки­тайские, в центре разыгрывались колебательные движения, по которым восточные племена, в зависимости от давления, или расширяли свою силу влияния, или скрывались.

В тот период якуты с Лены распространились до севера, вос­тока и, особенно, до запада, изгоняя тунгусов, которые в свою оче­редь потеснили тавги к западу, где обосновались их потомки нганаса­ны, в то время как они сами, якутизированные, породили долган.

В северо-восточной Сибири чукчи образовывали большие об­щности оленеводов.

Юкагиры в XII веке также занимались оленеводством и разведе­нием лосей. Вынужденные откочевать под натиском двух своих соседей с востока, они оказали давление на тунгусов, которые все-таки были сильнее, отчасти их ассимилировали.

Тунгусы, обосновавшиеся на большей части сибирской террито­рии, на западе воздействовали на кетов-остяков.

Вышеперечисленные племена представляли собой сильное ядро, на котором основалось будущее якутское могущество. Уже в ХII веке, ког­да жили только 5000 юкагиров, насчитывалось 26 000 якутов.

При этом не было продолжительной войны между тунгусскими и палеоазиатскими аборигенами Якутии и народом саха. Разумеется, случались ссоры между соседями, причиной которых часто был скот заинтересованных племен. Но значение «собственности» на землю не было таким, как у тунгусов или палеоазиатских кочующих племен. Полу­кочующие саха перешли на оседлый образ жизни. Чтобы охотиться, тун­гусы пробегали огромные дистанции – более тысячи километров на оле­нях, – разбивая временные лагеря (пристанища). Юкагиры тоже были пе­редвижными, но занимались охотой пешком.

Для саха охота была только подспорьем, и они очень быстро оценили важность периметров своих пастбищ, где они установили свои юрты и поселили свои семьи Это первое понятие территории называется «алас» и обозначает широкий луг с озером, окруженный тайгой. Территориальные амбиции тунгусов, юкагиров и саха, таким образом, не были одинаковы.

Для саха не является важным то, что они прибыли с юга или откуда-то еще. Самое главное то, что они уже были здесь, когда сюда пришли русские казаки. Этим может быть объяснено этническое рас­пределение автохтонных народов Якутии: саха, пастухи, перешед­шие на оседлый образ жизни в огромной низине Центральной Яку­тии и в бассейне главных рек; тунгусские и палеоазиатские меньшин­ства, кочующие охотники на периферии и рельефных местностях.

Таким образом, саха, никогда не перемещавшиеся без своего скота, побоялись подвергнуться опасности по ту сторону отрогов Верхоянского хребта, а коренные кочующие племена не упорство­вали в своем желании остаться в бассейне реки Лена.

Немаловажные факторы – обширность сибирского Дальнего Востока, его слабая плотность населения и крайние климатические условия – не благоприятствуют войне.

Разнородный характер этногенеза народа саха порождает сложную систему взаимодействия народов (тюркских, монгольских, алтайских, ази­атских или арктических), которая основывается на синтезе их вкладов.

Таким образом, можно говорить о роли этноса в пространстве и времени. Человечество не является бесформенной биомассой инди­видуумов, это общность всех народов планеты, множество этничес­ких групп. Эта «этносфера» является звеном, связующим биосферу (со­вокупность живых организмов) и ноосферу (мир мышления). Если хоть одна этническая группа будет отсутствовать, то единство и гармония этносферы и, следовательно, человечества исчезнет.

Переход к оседлому образу жизни, его укоренение у якутского народа было стимулировано русскими воеводами Петра Великого, который для развития скотоводства предоставлял льготы местным пастухам. Местное население тогда имело все интересы принять статус «якутов».

Издавна можно отнести начало контактов предков саха с русски­ми и сибиряками. В XII веке новгородские купцы искали за Уралом меха, золото, железо. В течение всего XIII века регулярно совершались воору­женные экспедиции, имеющие целью привезти товары и добычу. В XVI веке на Печоре появляются рынки и почтовые станции, в то же время на севере открывается морской путь, на востоке – доступ к реке Кама.

Целенаправленная русская экспансия к востоку от Урала началась в конце XVI в. Находясь на службе в семье купцов Строгановых, атаман Тимофей Ермак со своими донскими казаками начал завоевание Вос­точной Сибири. Их цель была проста: развивать торговлю мехами и попутно обращать в свою веру языческие племена. Ополчения Строгановых под предводительством Ермака и их последователи покоряли кочующие племена, которые им встречались: татар, вогулов, тунгу­сов, остяков, енисейцев.

В конце XVII века русские доминируют почти во всей Сибири. При этом необходимо подчеркнуть, что завоевание новых террито­рий происходило очень трудно, почти повсюду периодически про­исходили бунты и мятежи. Киргизы с Енисея, татары с Иртыша, буря­ты с Байкала познали тяжелые репрессии и преследования.

С XVII по XIX в. – последний этап русского завоевания Сибири и Дальнего Востока, этап выхода к морю. При этом соседство новых имперских владений с Китаем доставляет политические трудности России, разрешенные отчасти Нерчинским договором (1680) и уста­новлением границ в 1689 г. на Аргуни и Горбице. Почти 200 лет спус­тя русская аннексия территории Уссурии, ратифицированная Пекин­ским договором (1860), открывает наконец доступ к морю.

Контакты между русскими и автохтонными народами Якутии да­тируются началом XII века: русские купцы обосновываются в Мангезее в 1601 г. и на Енисее – в 1619 г. Но саха подчиняются Москве только в середине XVII века.

По местным источникам, первый вооруженный удар казаков был отбит, и победа досталась саха. В 1628 г. казак Панда был по­бежден военным вождем Тыгыном, и его люди были взяты в плен. Позднее подразделение сотника Петра Бекетова прибывает на Лену и основывает во время своего продвижения оборонительное соору­жение. В 1632 г., во время царствования Михаила Романова, Беке­тов основал укрепленный Ленский острог на Лене, недалеко от ны­нешнего Якутска, который был построен в 1642 г.

Размывание берегов вокруг Ленского острога заставило каза­ков перенести город. Город Якутск преобразился при проходе каза­ков, нуждавшихся в новых экспедициях и исследованиях Востока и бе­регов Тихого океана. С. Дежнев, В. Атласов, В. Поярков и Е. Хабаров прошли через Якутск.

Сборы налога, ясака, постоянно провоцировали новые стычки. Острог Якутск осаждался саха множество раз. Наиболее сильные во­оруженные восстания имели место в 1649 г., когда казаки пытались провести перепись саха. Их отряды были жестоко уничтожены, по­этому репрессии, которые последовали за этим, были кровавыми.

После 20 лет захватнической войны колониальный режим все же был установлен при помощи некоторых уступок со стороны царской империи.

Что принесло народам, населявшим Якутию, «русское завое­вание»? Пострадали ли саха и автохтонные народы от имперского господства? Здесь также существует несколько точек зрения.

Например, известный якутский писатель Суорун Омоллоон счи­тает, что не было геноцида в том понимании, в каком он происходил на американском континенте со стороны европейцев. Русские не имели расовой теории. Они только хотели расширить свою территорию. Их культурный уровень был выше. Они принесли народу саха православную веру и кириллицу, не говоря уже о техническом развитии и государственном устройстве. Племена саха были очень разобщены и плохо во­оружены. Было множество племенных конфликтов. В некоторых улусах главы саха напрасно пытались мобилизовать население против русских. Их сопротивление было незначительным, а интеграция с Россией – дружественной.

Существует и другая точка зрения. Согласно ей, русская циви­лизация принесла народам, живущим на территории Якутии, водку и алкоголизм. До вторжения казаков саха имели свой рунический ал­фавит, существовавший с начала VII века. Их религией был тэнгризм, культ неба. В каждом доме саха был куйах (доспехи). Саха были воинственным народом. Они были угнетены русскими, христианизи­рованы и переведены на оседлый образ жизни силой.

Десятки лет истории стерли воспоминания о фактах, считает док­тор наук У. Винокурова. По ее мнению, политика царизма в отношении национальных меньшинств, так называемых «инородцев», была направ­лена не только на экономическое ограбление, но и на то, чтобы держать их в невежестве и забитости. Народ саха, малочисленные народы, про­живающие на территории Якутии, фактически, как и другие народности российских окраин, обречены были остаться на обломках развития об­щества.

Становление якутской нации произошло в начале XX века. Ре­шающую роль в этом превращении сыграли развитие товарно-де­нежных отношений и разложение натурального хозяйства в цент­ральных округах Якутии, хотя кое-где, особенно на Севере, еще сохранились остатки натурального хозяйства.

Товарно-денежные отношения постепенно связали города и улу­сы Центральной Якутии между собой, и образовалась общность эконо­мики. Остальные признаки нации, как исторически сложившейся устой­чивой общности якутов, связанной с общностью языка, территории и психического склада, проявляющегося в общности культуры и форм

быта, были уже налицо.

Как видно, очередной этап взаимодействия этносов после вхождения Якутии в состав Российской империи приобрел новые черты, новое содержание. Включение в процесс взаимодействия новых субъектов с более развитой социально-экономической и духовной струк­турой придало отношениям между этносами разносторонний характер. Оно обогатило содержание взаимодействия, прежде всего по линии расширения рамок приобщения коренных народов к общечеловечес­ким ценностям.

Обо всем этом в литературе говорилось много. Так, один из знатоков проблемы, специально занимавшийся ею еще в XIX в., П.Н Головачев, писал о характере взаимовлияния в сфере хозяйства, быта и культуры между русскими и якутами так: «Якуты под русским влиянием развили довольно обширное земледелие, сильно разви­ли у себя рогатый скот, переняли у русских новые для себя одежды (жилеты и пр.), в западной части области стали строить избы по рус­скому образцу... Русская грамотность в Якутии прививается быстро, и число учащихся якутов в учебных заведениях Якутска доходит почти до половины общего числа учащихся».

С другой стороны, в процессе этнического взаимодействия происходит взаимовлияние обоих контактирующих этносов. Спе­циалисты давно отметили это. Русские заимствовали у местных жи­телей те ценности, которые наиболее соответствовали реальным условиям существования людей в экстремальных природно-клима­тических условиях, в конкретной иноэтнической среде. Речь идет о тех элементах материальной и духовной культуры, которые придавали ко­ренным жителям устойчивость в этническом самоопределении, в за­щите этнического менталитета, то есть о традиционной, «коронной» культуре этноса, способной передать свои ценности другим этносам и тем создающей как бы противовесы во взаимодействии этносов с разным уровнем социокультурного развития. Вместе с тем нельзя за­бывать: из обоих контактирующих этносов к 1917 г. якуты составляли 85% населения Якутской области, а русские – 8,2%, при этом 98% якутов проживали в сельской местности.

Интенсивный характер производственно-культурного общения между якутами и русскими определял в целом нормальное развитие этнического соседства. Локальный тип размещения русского населе­ния внес некоторый интересный штрих в этносоциальную ситуацию: многие крестьяне-старожилы и казаки перенимали якутский язык, неред­ко вступали в брачные отношения с местным населением, предпочитали якутский образ жизни и т.д. В результате формировался особый тип на­селения, который дал повод некоторым ученым обосновать тезис об осо­бом сибирском русском народе в Якутии, отличном от великорусского.

Есть и другой вопрос. Речь идет о характере взаимодействия между якутским населением и малочисленными народностями: эвенка­ми, эвенами, юкагирами и т.д.

Последствия этих взаимоотношений были самыми разно­образными в зависимости от конкретных исторических, соци­альных и этнических обстоятельств. Там, где представители малочисленных народностей оказывались в численном меньшинстве и где было заметно хозяйственное проникновение, были силь­ны социальные конфликты, иными словами, происходили асси­миляционные процессы.

В других случаях (прежде всего, когда малочисленный этнос продолжал вести компактный образ жизни) происходили паритет­ные контакты, приводившие к обогащению содержания процесса вза­имодействия. Надо отметить, что именно последнее преобладало во взаимоотношениях между якутским этносом и малочисленными народами.

В целом же исторический опыт взаимодействия народа саха со своими этническими соседями, в том числе и пришлыми русскими, преподносит очень интересную модель этнической коммуникабельно­сти якутов, которую в свое время заметил знаменитый путешественник А.Ф. Миддендорф: «Этот даровитый народ обладает необыкновенной способностью приноравливаться к естественным условиям и к обыча­ям других стран и других народов, что в этом отношении он составляет полнейшую противоположность неподвижному национальному харак­теру... Среди первобытных тунгусских и самоедских порядков якут в са­мое короткое время становится тунгусом или самоедом, но не останав­ливается на этом превращении или не погрязает в нем, а начинает в этом новом качестве превосходить других. Являясь среди русских, он вскоре приучается возвышаться до их уровня».

Эта характеристика свидетельствует об особой этносоциальной адаптивности народа саха, о потенциале гибкости его этнического по­ведения и, наконец, об энергии его внутренних этнических ресурсов.

• СТАНОВЛЕНИЕ ЯКУТСКОЙ НАЦИИ В НАЧАЛЕ XX ВЕКА БЫЛО СВЯЗА­НО С РАЗВИТИЕМ ТОВАРНО-ДЕНЕЖНЫХ ОТНОШЕНИЙ.

• ЭТНИЧЕСКАЯ КОММУНИКАБЕЛЬНОСТЬ ЯКУТОВ СЫГРАЛА ГЛАВНУЮ РОЛЬ ВО ВЗАИМООТНОШЕНИЯХ С СОСЕДЯМИ, В ТОМ ЧИСЛЕ С РУССКИМИ.