«Актуальные проблемы российского здравоохранения»

Содержание

Глава III. Современные вызовы системе здравоохранения 17

Заключение 23

Список литературы 25

За последнее десятилетие отмечены позитивными изменениями в отношении российских граждан к своему здоровью, активизацией политики государства в сфере охраны здоровья, повышением доступности медицинской помощи и увеличением средней продолжительности жизни. Вместе с тем по основным показателям состояния здоровья граждан мы проигрываем всем развитым стра­нам, а здравоохранение рассматривается гражданами как наиболее ожидаемое направление государственных инвестиций.

В последние годы государство весьма последовательно реализует меры по отношению к различным составляющим образа жизни, оказывающим влияние на здоровье российских граждан.

В 2009 г. Правительством Российской Федерации была одобрена «Концепция государственной политики по снижению масштабов злоупотребления алкогольной продукцией и профилактике алкоголизма среди населения», которая в целом достаточно полно реализовывалась в последующие годы. Значительно повышались ставки акцизного налога на алкогольные напитки (в 2011 — 2014 гг.), введена минимальная цена водки, установлен запрет на продажу спиртных напитков в ночные часы, существенно ужесто­чились наказания за вождение автомобиля в состоянии алкогольного опьянения, а также за употребление алкоголя в обществен­ных местах. Запрещена продажа алкоголя в киосках и других мелких торговых точках. В результате начиная с 2012 г. наблюдается последовательное сокращение продажи спиртных напитков, как в абсолютном выражении, так и в расчете на душу взрослого населения. Так, в 2011 г. средний объем продаж алкоголя в пересчете на чистый спирт составлял 10,6 л на одного взрослого, а в 2016 г. — 8,1 л. В 2011 г. было продано 13,1 л водки и 90 л пива в расчете на одного жителя, а в 2016 г. — 8,0 и 65 л соответственно.

Но некоторые из мер антиалкогольной политики были не слишком удачными: это регулирование минимальной цены водки и регулирование ограничений ночной торговли алкогольными напитками. Минимальная цена несколько раз менялась, но не стала эффективным ограничителем потребления водки. Введенная в 2011 г. федеральная норма, позволяющая торговать спиртным до 23 часов, фактически ухудшила ситуацию в тех регионах, которые до этого прекращали продажи в 21—22 часа.

На протяжении последних 15 лет Россия остается одной из самых курящих стран мира. Негативные тенденции, сформировавшиеся в 1990-е годы, сохранялись и в 2000 - 2013 гг., главным образом за счет роста потребления табака среди молодежи и осо­бенно молодых женщин, снижения среднего возраста начала курения и роста числа выкуриваемых ежедневно сигарет. В эти годы, по разным оценкам, около 40% взрослого населения потребляли табак. На этом фоне все большее распространение получали другие виды табачной продукции, особенно курение кальяна.

В 2013 г. государство начало реализацию целого комплекса мер по сдерживанию табачной эпидемии. Были приняты Федеральный закон от 23 февраля 2013 г. № 15-ФЗ «Об охране здоровья граждан от воздействия окружающего табачного дыма и последствий потребления табака», предусматривающий существенное расширение перечня мест, свободных от табачного дыма, и Федеральный закон от 21 октября 2013 г. № 274-ФЗ «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» и Федеральный закон «О рекламе», запрещающий рекламу табачной продукции и ограничивающий места продажи табачной продукции. Россия последовательно придерживается принятых в рамках Рамочной конвенции по борьбе с табаком (РКБТ) обязательств. Это выражается в принятии необходимого регулирующего законодательства, продвижении на федеральном и региональном уровне идей отказа от курения и приверженности принципам здорового образа жизни, а также регулярном увеличе­нии акцизов на табачную продукцию. Проводимые меры оказа­лись результативными: поданным обследований ВЦИОМ, начи­ная с 2014 г. доля курящих в России стала постепенно снижаться (35% в 2014 г.; 34% в 2015 г. и 31% в 2016 г.). К очевидным успехам стоит отнести в целом спокойное восприятие внедренных норм населением и бизнес-сообществом.

В 2009 г. правительством были утверждены «Основы госу­дарственной политики Российской Федерации в области здоро­вого питания населения на период до 2020 года» и «Стратегия развития физической культуры и спорта в Российской Федера­ции на период до 2020 года». В составе реализуемых мер особое место отводится поэтапному введению в 2014—2017 гг. Всерос­сийского физкультурно-спортивного комплекса «Готов к труду и обороне» (ГТО).

За прошедшие 15 лет доля россиян, регулярно занимающихся физкультурой и спортом, выросла почти втрое и приблизилась к 30%. Но она все еще остается существенно ниже уровня раз­витых стран (40—60%). Нарастает проблема малоподвижного образа жизни детей, подростков и молодежи, стимулируемая в том числе широкой популярностью электронных гаджетов в детской и молодежной среде, значительным времяпрепровождением за компьютером, а также смещением приоритетов в пользу компью­терных, а не подвижных и спортивных игр. Более 20% студентов занимаются физическими упражнениями реже одного раза в не­делю. Особое беспокойство вызывает низкая физическая актив­ность пожилых людей. По экспертным оценкам, лишь 17% рос­сийских пенсионеров занимаются физкультурой и спортом.

Государственное финансирование здравоохранения выросло в период 2000—2012 гг. в 2,3 раза в реальном выражении. Допол­нительные средства позволили реализовать ряд масштабных го­сударственных программ: дополнительное лекарственное обеспе­чение льготных категорий населения (с 2005 г.), приоритетный национальный проект «Здоровье» (2006—2013 гг.), региональные программы модернизации здравоохранения (2011—2013 гг.).

Модернизации подверглась система обязательного медицин­ского страхования (ОМС), созданная в начале 1990-х годов как дополнение к системе бюджетного финансирования. С 2015 г. оказание населению почти всех видов медицинской помощи, га­рантируемых государством, полностью финансируется из средств ОМС. Обновленная система ОМС позволила существенно умень­шить неравенство в размерах финансового обеспечения медицин­ской помощи гражданам в разных регионах: различия в размерах доходов территориальных фондов ОМС в расчете на одного жите­ля, достигавшие в 2010 г. 4,2 раза, составили в 2014 г. 1,9 раза. Если же рассматривать финансовое обеспечение базовой программы ОМС, то территориальных различий здесь больше нет. Реально расширены возможности для граждан получения бесплатной ме­дицинской помощи за пределами своего региона, выбора меди­цинской организации, врача. Участниками ОМС стало большое количество негосударственных медицинских организаций.

Основная часть российских граждан получает медицинскую помощь бесплатно. Так, по данным Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения, в 2015 г. 87% граждан, обращавшихся за амбулаторной помощью, получили ее без какой-либо оплаты, а 74% пациентов стациона­ров лечились в них полностью бесплатно. За счет роста государ­ственного финансирования значительно увеличены объемы бес­платной профилактической и высокотехнологичной медицин­ской помощи: численность населения, прошедшего диспансери­зацию, выросла за период с 2008 по 2015 г. в 3,9 раза (с 5,8 млн до 22,5 млн чел. в 2015 г.); число больных, получивших высокотехно­логическую медицинскую помощь, возросло за период с 2005 по 2015 г. в 13,7 раза (с 60 тыс. до 823,3 тыс. чел.).

Вместе с тем сохраняется низкая доля государственного фи­нансирования здравоохранения в ВВП по сравнению со странами с развитой рыночной экономикой, при том, что гарантии сопоста­вимы по охвату населения и видов медицинской помощи. Доля государственных расходов на здравоохранение в ВВП России со­ставила в 2014 г. 3,7%, в то время как в странах ОЭСР - 6,5%, а в странах Западной Европы - 7,9%. Государственные расходы на здравоохранение на душу населения у нас в 3,2 раза меньше, чем в западноевропейских странах (соответственно 958 и 3100 долл, по паритету покупательной способности в 2014 г.).

Применяемые простейшие формы сочетания государствен­ного и частного финансирования здравоохранения слабо спо­собствуют привлечению в эту сферу дополнительных ресурсов и их эффективному использованию. Добровольное медицинское страхование оказалось недоступным для основной части среднего класса (им охвачено всего 6% населения). Политика, проводимая по отношению к благотворительным организациям, обусловлива­ет недостаточное применение этого способа привлечения средств для оказания дорогостоящей медицинской помощи малоимущим гражданам.

Государственные гарантии бесплатного оказания гражданам медицинской помощи декларируются как права на неограничен­ные объемы помощи, а способы ее рационирования почти всегда имплицитны. Очевидна коллизия между ригидностью государ­ственных гарантий и развитием практик оплаты населением медицинской помощи, которая включена в государственные га­рантии. Из-за недофинансирования здравоохранения возможно­сти получения качественной медицинской помощи существенно различаются для жителей разных российских регионов и разных типов населенных пунктов. Это имеет следствием неформальное рационирование гарантированного набора бесплатных медицин­ских услуг их поставщиками.

Формы финансового обеспечения медицинских организаций сильно изменились в последние годы. Внедрены новые методы оплаты амбулаторно-поликлинической и стационарной меди­цинской помощи. Но определение размеров финансирования конкретных учреждений происходит, как правило, от достигнуто­го уровня, как и четверть века назад. Сравнительная оценка кли­нико-экономической эффективности оказания различных видов медицинской помощи в разных организациях не проводится.

Стоимость (тарифы оплаты) медицинских услуг в ОМС уста­навливается не столько на основе анализа и обоснования состава необходимых затрат, сколько на основе сложившегося объема их финансирования. При этом фактические затраты на лечение одних и тех же заболеваний в разных регионах и в разных учреждениях в одном регионе различаются в разы. Для обоснования стоимости реализуемых программ пока не создано ни информационной, ни методической основы достоверной оценки допустимых различий в затратах. Отсутствие достоверных данных о реально необходимых затратах на оказание различных видов медицинской помощи в раз­ных медицинских организациях и регионах делает проблематичным сравнение их эффективности и препятствует возможному внедре­нию конкурсного финансирования и развития конкуренции.

Особенностью российской системы ОМС является участие в ней множества негосударственных страховых медицинских орга­низаций (СМО). Изначально их участие обосновывалось декла­рируемым намерением создать страховую, конкурентную модель финансирования здравоохранения с разделением рисков между государством и страховщиками. Но на практике государство от­вело им роль финансового посредника в движении средств между фондами ОМС и медицинскими организациями. Посредника, чья полезность и результативность работы по сравнению с затра­тами (15,1 млрд руб. в 2015 г.) оказалась неочевидной для осталь­ных участников системы ОМС. Конкуренция между страховыми компаниями, предметом которой выступали бы надежная защита прав застрахованных и более эффективное использование ресур­сов системы здравоохранения, так и не возникла.

В новой модели ОМС была сделана попытка ввести прави­ла, экономически стимулирующие СМО к более эффективному расходованию средств ОМС. СМО отреагировали не совсем так, как ожидалось, они стали активно штрафовать медицинские ор­ганизации, прежде всего за ошибки в оформлении медицинских и платежных документов. Вместо продолжения работы по тонкой настройке новых правил их стали, по сути, демонтировать, а СМО заставили проводить более активную работу с застрахованными. Опыт двух прошедших десятилетий не продемонстрировал доста­точной заинтересованности и способности государственных орга­нов выстроить в нашей стране конкурентную (рисковую) модель ОМС с не вызывающим сомнения эффективным участием част­ных страховщиков.

В целом приходится констатировать, что изменения в меха­низмах финансирования здравоохранения, которые произошли за последние четверть века, не привели к формированию у основ­ных акторов этой системы (органов управления здравоохране­нием, фондов ОМС, страховых медицинских организаций, госу­дарственных медицинских учреждений) достаточной мотивации к повышению эффективности использования ресурсов.

С 2005 г. развивается льготное лекарственное обеспечение отдельных категорий граждан за счет федерального бюджета в рамках государственной социальной помощи, обеспечение доро­гостоящими лекарственными препаратами больных гемофилией, муковисцидозом, гипофизарным нанизмом, болезнью Гоше, миелолейкозом, рассеянным склерозом, а также после трансплан­тации органов и (или) тканей. За счет региональных бюджетов осуществляется лекарственное обеспечение больных жизнеугро­жающими и хроническими прогрессирующими редкими (орфанными) заболеваниями, приводящими к сокращению продолжи­тельности жизни или инвалидности.

Вместе с тем обязательства по лекарственному обеспечению не сбалансированы с доступными ресурсами. Об этом свидетель­ствуют многочисленные судебные решения в пользу пациентов по их искам к органам власти по поводу необеспечения пациентов дорогостоящими лекарственными препаратами. Права различ­ных категорий граждан на бесплатное или льготное лекарственное обеспечение реализуются ситуативно в зависимости не столько от нуждаемости в соответствующих препаратах для поддержания здоровья, сколько от фактических размеров средств, выделяемых на эти цели из федерального и региональных бюджетов.

Введение в 2011 г. механизма регистрации цен на препара­ты, включенные в перечень жизненно необходимых и важней­ших лекарственных средств, позволило существенно сдерживать рост цен на эти препараты по сравнению с ценами на лекарства, не включенные в указанный перечень. Но применяемый меха­низм регулирования цен на препараты, включенные в перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных средств, после девальвации рубля в 2015 г. стал давать сбои в выполнении функции инструмента обеспечения доступности лекарств для населения: из аптек стали исчезать лекарства низкого ценового сегмента рынка. Изъяны механизмов ценообразования на лекар­ственные средства проявляются также в том, что не происходит значительного снижения цен на воспроизведенные препараты (дженерики) по отношению к референтным (брендовым). Это обусловлено порядком формирования предельных отпускных цен на лекарственные препараты: при регистрации установлен очень высокий порог допустимого соотношения цены воспро­изведенного лекарственного препарата и референтного препа­рата — 80%.

Неоднократные обращения экспертного сообщества, заявле­ния экспертов и публикации в прессе побуждают к выводу, что перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов и льготные перечни лекарственных препаратов со­держат в том числе значительное число продуктов с недоказанной клинической эффективностью, что ведет к сомнительным с точки зрения эффективности государственным расходам на их закупки. Главная причина такого явления состоит в том, что независимая оценка технологий в здравоохранении пока систематически не проводится.

Стратегией лекарственного обеспечения населения Россий­ской Федерации на период до 2025 г., принятой Минздравом России в 2013 г., предусматривалась реализация до конца 2016 г. в субъектах Российской Федерации пилотного проекта по со­вершенствованию государственного регулирования цен на ле­карственные препараты на основе формирования системы ре­ферентных цен. Планировалась также реализация пилотного проекта по модернизации системы лекарственного обеспечения отдельных категорий граждан бесплатно или со скидкой за счет средств федерального и региональных бюджетов. Ожидалось, что содержанием последнего проекта будет внедрение модели орга­низации лекарственного обеспечения при амбулаторном лечении при софинансировании государства. Повышение таким способом доступности лекарств при лечении некоторых наиболее распро­страненных заболеваний (гипертония, астма и др.) снижает риски их обострений и, соответственно, объемы необходимой медицин­ской помощи. Однако к концу 2016 г. указанные пилотные про­екты не были начаты.

Реализация Национального проекта «Здоровье» и региональ­ных программ модернизации здравоохранения позволили обес­печить медицинские учреждения современным оборудованием, В 2011—2013 гг. поставлено в государственные и муниципальные медицинские учреждения 389,7 тыс. ед. медицинского обору­дования, в результате чего в 2013 г. фондооснащенность учреж­дений здравоохранения увеличилась в 2,5 раза по сравнению с 2011 г. и составила 19,0 тыс. руб. на 1 кв. м против 7,7 тыс. руб. Обеспечено довольно широкое внедрение в организациях здра­воохранения медицинских информационных систем, началось развитие интернет-сервисов для пациентов (в большинстве ре­гионов созданы системы онлайн-записи на прием), стремитель­но развиваются региональные медицинские информационные системы.

Однако основные фонды медицинских организаций после проведенной в 2011—2013 гг. модернизации уже начинают изна­шиваться, и к концу текущего десятилетия возникнет необходи­мость замены значительной их части.

Проведена реорганизация систем оказания специализиро­ванной медицинской помощи при заболеваниях, вносящих наи­больший вклад в показатели смертности. Так, в рамках програм­мы борьбы с сердечно-сосудистыми заболеваниями создана сис­тема региональных сосудистых центров (их число достигло 128 в 2015 г.) и первичных сосудистых отделений (415 в 2015 г.). Уро­вень смертности от болезней системы кровообращения умень­шился за период с 2007 по 2015 г. в 1,3 раза. В 2012-2015 гг. осу­ществлено развертывание трехуровневой системы травмоцентров вдоль федеральных и региональных автодорог (их число состави­ло 1501 в 2015 г.). Уровень смертности от дорожно-транспортных происшествий уменьшился за период с 2007 по 2015 г. в 1,5 раза. Большие усилия были направлены на совершенствование службы родовспоможения. В 2008—2012 гг. построено 23 перинатальных центра, ведется строительство еще 32. Младенческая смертность уменьшилась за период с 2012 по 2015 г. в 1,3 раза. С 2006 г. про­исходит снижение показателей смертности, с 2009 г. наблюдается стабилизация показателей заболеваемости населения.

Лечение в нашей стране становится привлекательным для иностранцев: в 2015—2016 гг. численность граждан других стран, приехавших за получением медицинской помощи в российские клиники, выросла на 87%. Но потенциал развития медицинского туризма в нашей стране гораздо выше и недоиспользуется.

В 2012 г. Президентом Российской Федерации принято ре­шение о повышении размеров оплаты труда врачей к 2018 г. до 200% от средней заработной платы по экономике региона (в 2012 г. это соотношение составило 125%), а размеров оплаты труда среднего и младшего медицинского персонала — до 100% от средней зарплаты по экономике региона (в 2012 г. — 73 и 48% соответственно). С 2012 по 2016 г. средняя заработная плата вра­чей в номинальном выражении выросла в 1,54 раза, среднего медицинского персонала — в 1,45 раза, младшего медицинского персонала — в 1,44 раза. В реальном выражении, с учетом индек­са роста потребительских цен, увеличение зарплаты было более скромным: у врачей — на 8%, у среднего медицинского персо­нала — на 3%, у младшего — на 2%. Таким образом, намечен­ное повышение оплаты труда медиков позволило на деле лишь сохранить их реальный уровень доходов в условиях экономиче­ского кризиса. Следует, впрочем, учитывать, что для населения в целом последние годы стали периодом снижения уровня жизни, так что медики оказались в данном случае в относительно луч­шем положении.

По данным мониторинга условий работы и оплаты труда ме­дицинских работников происходящие изменения в организации оплаты труда медицинских работников ведут к тому, что растущее их число начинают чувствовать связь между качеством своей работы и получаемыми деньгами. Однако во многих медицинских учреждениях возобладала установка на уравнительность распределения денежных средств между медиками безотносительно к реальным различиям в результативности. Вве­дение эффективного контракта для весьма значительного числа медиков не выполняет пока функции стимулирования повыше­ния профессиональной отдачи и качества оказываемой медицинской помощи.

Отмечая позитивные изменения в сфере здравоохранения, следует констатировать, что они оказались недостаточными для разрешения или ощутимого ослабления целого ряда проблем, ко­пившихся в течение долгого времени.

Наиболее острой является проблема доступности и качества первичной медико-санитарной помощи. Измеренный по 25 пока­зателям уровень развития участковой службы в России заметно ниже, чем во всех постсоветских странах Европы. Соответствен­но в России относительно выше показатели уровня госпитализа­ции, числа проведенных койко-дней на одного жителя, объемы скорой медицинской помощи.

В последнее десятилетие шло сокращение кадров первичного звена, прежде всего в участковой службе. Национальный про­ект «Здоровье» посредством денежных надбавок приостановил в 2005—2007 гг. исход кадров из участковой службы, но он продол­жился с 2008 г., и численность участковых врачей уменьшилась к 2013 г. на 14%. Программа «Земский доктор» содействует при­влечению кадров в сельскую местность, но ее инструментов явно не хватает для преодоления кадрового дефицита. По экспертной оценке, дефицит участковых терапевтов составляет 30%, участко­вых педиатров — 10%. Во многих регионах две трети участковых врачей составляют люди предпенсионного и пенсионного возрас­та. Если им на смену через 5— 10 лет не придут молодые врачи, ра­бота участковой службы будет необратимо деградировать.

Сохраняется дефицит узких специалистов в амбулаторно­поликлинических учреждениях, в частности гематологов — 14%, проктологов — 31%, ревматологов — 69%. В больницах не хватает хирургов, анестезиологов, всех оперирующих специалистов. Со­кращается врачебный персонал медицинских учреждений, рабо­тающих в малых городах. Молодежь не идет обучаться и работать по медицинским профессиям с высоким уровнем риска. Насыще­ние больниц оборудованием и аппаратурой перестает решать про­блему качества и доступности медицинской помощи в условиях отсутствия или дефицита квалифицированных кадров.

Улучшения в организации специализированной амбулатор­но-поликлинической помощи недостаточны для преодоления обозначившейся тенденции к росту хронизации заболеваний: отно­шение общей заболеваемости к первичной заболеваемости увели­чилось с 1,81 в 2005 г. до 2,04 в 2014 г.

Продуктивное время работы медицинского персонала сокра­щается из-за растущего избыточного делопроизводства, составле­ния многочисленных отчетов.

Эффективность использования дорогостоящего медицинско­го оборудования ниже, чем за рубежом. Число исследований на один компьютерный/магнитно-резонансный томограф на 10—30% меньше, чем в странах ОЭСР. И это при том, что обеспеченность томографами у нас в 2 раза меньше и, следовательно, размер неудовлетворенной потребности в такой диагностике выше. Ис­пользование современных медицинских технологий тормозится недостаточным текущим финансированием (не хватает средств на приобретение необходимых для проведения исследований рас­ходных материалов) и неполноценной подготовкой работников (не хватает квалифицированных кадров, способных продуктивно работать на новом оборудовании).

Результативность лечения снижается из-за недостатка коопе­рации между разными звеньями оказания медицинской помощи: диаг­ностическими центрами, поликлиниками, больницами, реабили­тационными службами.

Среди структурных проблем оказания медицинской помощи не­обходимо выделить недостаточные в сравнении с имеющимися потребностями уровни развития геронтологической, реабилита­ционной, медико-социальной помощи, лабораторно-диагности­ческой службы.

Неоправданные барьеры существуют между системой здраво­охранения и системой социального обеспечения. Федеральным за­коном «Об основах социального обслуживания граждан» (2013 г.) медицинская деятельность исключена из перечня услуг органи­заций социального обслуживания. Это ограничивает возмож­ности расширения доступа к услугам здравоохранения по месту жительства.

Для российских граждан характерна неудовлетворенность квалификацией медицинских кадров, которые оказывают им по­мощь. По данным сравнительного межстранового исследования представлений населения о профессионализме и мотивации ме­дицинских работников, проведенного в 2008 г. в рамках Между­народной программы социальных исследований (ISSP), в России большинство населения считают, что профессиональные навыки врачей ниже, чем требуется, в то время как в двух десятках других стран, принявших участие в исследовании, примерно две трети населения оценивают профессиональные навыки врачей как до­статочные. Опросы населения в 2014 и 2017 гг., показывают, что доля российских граждан, согласных с такими оценками, растет.

Это связано с целым рядом причин как объективного, так и субъективного характера. По-видимому, одной из них является сокращение возможностей обучения студентов в режиме участия в оказании реальной медицинской помощи. В регионах проис­ходит выдавливание кафедр медицинских вузов из медицинских организаций, и студенты теряют доступ к больным. В структуре подготовки специалистов для медицины имеются большие ла­куны: практически не ведется подготовка специалистов по тех­ническому обеспечению медицины, недостаточны размеры под­готовки кадров лабораторной службы, способных работать с новыми медицинскими технологиями, например, медико-генети­ческими.

Обращает на себя внимание и тот факт, что в развитых стра­нах подготовка для работы в первичной медицинской помощи (поликлинике) продолжается 2-5 лет, а в России врачи допуска­ются к работе сразу после окончания вуза. В странах с передовой медициной к работе по сложным специальностям (кардиохирур­гия, анестезиология и т.п.) после вуза готовят 5—8 лет, а в России такая квалификация присваивается после 2—3 лет подготовки.

III. Современные вызовы системе здравоохранения

Состояние здравоохранения вызывает усиливающуюся тре­вогу в российском обществе. По данным социологических ис­следований, оно оценивается российскими гражданами как одна из трех наиболее острых проблем страны, причем доля граждан, которые считают проблемы здравоохранения наиболее значимыми в масштабах страны, растет в последние годы самыми высокими темпами (увеличение в 2,4 раза за прошедший год).

Российские граждане ждут от государства большего сосредоточения сил в первую очередь именно в здравоохранении. По данным социологического опроса взрослого населения страны в 2016 г. на вопрос о том, на что в первую очередь государство должно направлять больше средств, чем сейчас, респонденты на первое место поставили раз­витие больниц и поликлиник, повышение зарплат медицинскому персоналу.

Здравоохранение - на первом месте среди задач, на реше­ние которых, по мнению наших граждан, должны нацелить свои

усилия организации, осуществляющие общественный контроль, в частности, Общероссийский народный фронт.

Адекватный и понятный населению ответ на этот запрос - одно из наиболее важных условий социально-политической стабильности.

Озабоченность населения состоянием здравоохранения имеет объективные основания: несмотря на то, что последнее десятилетие характеризуется активизацией политики государства в сфере охраны здоровья, повышением доступности медицинской помо­щи и увеличением средней продолжительности ожидаемой жизни при рождении (за последнее десятилетие она выросла на 6 лет — с 65,4 года в 2005 г. до 70,4 года в 2015 г.), сохраняется значитель­ный разрыв между показателями состояния здоровья российских граждан и населения западных стран. По показателю ожидаемой продолжительности жизни Россия занимает 110-е место в мире, а разрыв со странами ЕС (80,9 года в 2014 г.) составляет 10,5 года. Особенно тревожна ситуация со смертностью мужчин в трудоспо­собном возрасте. По данным Всемирной организации здравоохра­нения, показатель вероятности умереть для мужчин в возрасте от 15 до 60 лет в России почти в 2 раза превышает среднеев­ропейский показатель (325 и 168 на 1000 чел. соответственно, в 2015 г.). Лишь в 18африканских странах и воюющей Сирии этот по­казатель выше, чем в России. Менее половины взрослых российских граждан оценивают состояние своего здоровья как хорошее или очень хорошее (44,4% в 2014 г.), в то время как среди граж­дан ЕС доля таких оценок составляет две трети (66,9% в 2015 г.).

Ориентация на решительный положительный сдвиг в состоянии здравоохранения — это политический, социальный и эконо­мический императив. Сегодня добиться результата в этом направ­лении развития лишь за счет расширения существующих практик невозможно: в системе охраны здоровья необходимы технологические и организационно-экономические инновации.

Формируется новый дизайн модели и целеполагание систе­мы общественного здравоохранения как динамичной, инноваци­онной, информационной, высококонкурирующей среды обще­ственной и деловой активности. Университетские клиники, груп­пы крупных медицинских центров, страховых, фармацевтических и IT-компаний, отдельные высокоспециализированные центры предлагают все больше трансграничных оздоровительных, меди­цинских (в том числе высокотехнологичных) услуг, сервисов по обслуживанию и сопровождению пациентов. Высокими темпами растут масштабы медицинского туризма, импорта медицинских услуг, консультирования и лечения за рубежом, производства услуг и товаров здорового образа жизни. Развивается специализа­ция стран по профилям оказания медицинской помощи. Глобаль­ные рыночные игроки из прочих секторов экономики (1Т-корпо- рации) уже вторгаются за рубежом на традиционные поля инду­стрии здоровья, в систему традиционного общественного здраво­охранения, и в перспективе будут поглощать ее. Взрывной рост информационных технологий и персональных средств связи порождает новые проблемы для системы здраво­охранения:

• 
  широкая доступность информации предъявляет особые тре­бования к ее качеству, достоверности, актуальности и без­вредности;
  
• 
  глобальный охват общества социальными сетями привел к небывалой публичности медицинской деятельности и фор­мированию новых типов сетевых взаимоотношений в системе «врач — пациент»;
  
• 
  широкое проникновение в сферу биомедицины и здравоохра­нения непрофессионалов (начиная от стартап-разработчиков «медицинских» устройств и заканчивая шоуменами — веду­щими «медицинских» передач и блогов).
  

Новая реальность диктует чрезвычайно высокие квалифика­ционные требования к медицинскому персоналу, менеджерам, организаторам здравоохранения, к квалификации лиц, произво­дящих новые востребованные знания. Необходимым условием их профессиональной деятельности станет постоянное и непрерыв­ное повышение квалификационного уровня, расширение круго­зора, междисциплинарность знаний.

Эти мировые процессы неизбежно будут распространяться и на нашу страну. Развитие мировой индустрии здоровья создаст новые возможности ведения здорового образа жизни и получения медицинской помощи для российских граждан и одновременно будет оказывать сильное конкурентное воздействие на отечествен­ные медицинские организации. В последние годы более 100 тыс. российских граждан предпочитали получать современную меди­цинскую помощь за рубежом, и только в 2015—2016 гг. их число со­кратилось из-за экономического кризиса и падения курса рубля.

В ближайшей перспективе реальна угроза укрепления в качестве ведущих поставщиков медицинских услуг на российском рынке * глобальных рыночных медицинских и IT-корпораций. Перед по­литикой в сфере здравоохранения встает дилемма: обеспечить тех­нологический прорыв в развитии отечественной системы здраво­охранения и стать полноправными участниками глобальной кон­куренции за лидерство в медицинских технологиях или оставаться в роли только потребителя достижений мировой индустрии здоро­вья и смириться с «музеефикацией» отечественных медицинских учреждений.

Технологическое отставание также недопустимо в условиях, когда сфера здравоохранения быстро замещает военную сферу в качестве главной площадки технического прогресса в мире и пре­вращается в крупнейшую отрасль наиболее развитых экономик.

Объем ресурсов, направляемых в сферу здравоохранения в разви­тых экономиках, превышает половину доли всей промышленности в ВВП¹⁶. Ускоренное развитие индустрии здоровья становится ведущим трендом экономики XXI в. Можно уверенно утверждать, что сдвиг ядра экономики от промышленности к здравоохранению, образованию и науке сыграет в XXI в. точно такую же роль, которую в XIX в. сыграл сдвиг от аграрного сектора к индустриальному. Пропустить этот сдвиг, промедлив с необходимыми технологическими и организационными изменениями, означало бы обречь страну на утрату положения великой державы. Прорыв, а не про­сто частичное улучшение положения дел в здравоохранении, как и в образовании, абсолютно необходим.

Заключение

Таким образом, наряду с имеющимися положительными тенденциями отечественной системы здравоохранения выявляется ряд направлений требующих детального анализа и принятия управленческих решений.

Во-первых, особенностью нашей страны является низкая вовлеченность населения в охрану и сбережение собственного здоровья,в том числе за счет двигательной активности, использования верифицированных источников сетевой информации, применения персональных устройств мониторинга состояния здоровья и т.д. Большинство граждан имеют слабую заинтересованность в укреплении здоровья и профилактике заболеваний.

Во-вторых, старение населения выступает в качестве долгосрочного фактора усложнения патологий, развития множественных хронических заболеваний и соответствующего роста спроса на услуги здравоохранения. Согласно демографическим прогнозам, наша страна, в отличие от большинства европейских государств, только входит в период ускоренного роста доли и численности пожилых, и за период с 2015 по 2027 г. численность населения в воз­расте старше трудоспособного увеличится на 7,2 млн чел.

В-третьих, главными препятствиями для адекватного ответа российского здравоохранения на стоящие перед ним вызовы являются недостаточность ресурсного обеспечения в сочетании с нереализованностью многочисленных резервов повышения эффективности использования имеющихся материальных, трудовых и финансовых ресурсов.

В-четвертых, формальные правила оказания и финансирования медицинской помощи в значительной степени дополняются неформальными отношениями и теневыми потоками средств. В сфере здравоохранения все еще широко представлены недостаточно четкие правила распределения ресурсов и обеспечения доступа к ним пациентов. Вокруг неформальных практик сложились довольно устойчивые конфигурации интересов, препятствующих позитивным изменениям.

Отсутствуют надежные стимулы, которые побуждали бы большинство медиков к заинтересованности в реальной оценке качества их работы, изживанию неформальных практик и обеспечению полной прозрачности финансово-экономических отношений в отрасли. Медицинские организации и страховщики слабо мотивированы к повышению эффективности использования ресурсов.

Список литературы

1. 
   Караева О.С. Представления о справедливости и эффективности в системах здравоохранения различных стран (по данным ISSP) // Вестник общественного мнения. 2014. № 1—2(117). С. 50—65.
   

2. 
   О врачах и качестве медицинской помощи: как оцениваются доступность медпомощи, квалификация врачей и оснащенность медучреждений? // Фонд общественного мнения. 13 окт. 2015 [Электронный ресурс]. URL: https://fom.ru/Zdorove-i-sport/12346 (дата обращения: 01.09.2019).
   
3. 
   Федеральная служба государственной статистики [Электронный ресурс]. URL: https://www.gks.ru/dbscripts/cbsd/dbinet.cgi?pl=2415011 (дата обращения: 13.03.2016).
   
4. 
   Bloomberg: аналитич. агентство [Электронный ресурс]. URL: https://www.bloomberg.com/ (дата обращения: 27.08.2019).
   
5. 
   Государственная кадровая политика в сфере здравоохранении. Научное издание / Общ. ред. Костина А.А., Пономаренко Б.Т. – М.: Международный издательский центр «Этносоциум», 2015. 96 с.
   
6. 
   Совершенствование кадровых процессов как условие модернизации кадровой политики в системе здравоохранения / А.Д. Каприн [и др.] // Исследования и практика в медицине. 2015. № 2 (2). С. 92-96.
   
7. 
   Всемирная организация здравоохранения [Электронный ресурс]. URL: https://apps.who.int/gho/ data/node.main.688?lang=en (дата обращения: 07.09.2019).